По всем понятиям, приятелям такого солидного человека не могло не перейти во владение какое-нибудь солидное предприятие. Последним солидным предприятием в стране как раз и оставалась «Байнефть». После короткой схватки и пары уголовных дел, заведенных на сына по поводу кражи «Свистком» «Байнефти», дед поднял лапки кверху, лавку сдал и сказал по телевидению свое знаменитое на всю страну:
– А что делать? Жить-то надо.
Счастливым новым владельцем «Байнефти» стал Митин друг и олигарх по фамилии Пентюшенков, которого в тусовке звали за глаза «Пентюх». Он был знаменит обращенной к строю генералов на инаугурации Мити фразой, случайно пойманной кем-то и быстро разлетевшейся:
– Митя вам всем, бл…, покажет!
Митя, собственно, и показал. Среди генералов, как потом выяснилось, тоже были желающие забрать последний большой завод. Но к чести Михал Иваныча надо заметить, что пацан сказал, что Митя внутри рулит – Митя и рулил. До тех пор, пока пацан не передумал.
Пентюх же рулил «Байнефтью». И, разумеется, не мог не иметь мнения по тому поводу, кто будет рулить самой Бабайской областью дальше. Поэтому Бобру было важно заручиться поддержкой нового владельца бабайской нефтянки. Ибо Пентюх был одним из немногих, кто, наряду с Юревичем, мог зайти к Мите и сказать ему: «Доколе?! Будет править это чудило, которое…»
А вот которое – это нам и предстояло придумать. А после ввести эту информацию в подкорку тем, кто принимает решения, да так забористо, чтобы они решили дедушку снести, а поставить на его место, например, Бобра. Или еще кого-нибудь. В принципе, было все равно кого, так или иначе – новый губер будет знать, кто дедушку допинал, и нам нашу делянку на родине отведет.
Мы и стали думать.
Десант вежливых зеленых человечков
За сутки до эндшпиля
То лето в нашем краю вечнозеленых помидоров было теплым. И как раз на выходные пришлось, шутят у нас без малейшей доли веселья. В этот теплый выходной я сидел на работе и с отвращением ваял то ли отчет по планам, то ли план по отчетам – какую-то страшно важную бумажку, без которой шефиня, конечно, не выжила бы до понедельника.
Я руководил в заметной на нефтяной карте мира большой компании блоком пиара-джиара[3] -айара[4]. Моей задачей была любовь. Любовь всех и каждого, от дворника до президента и мировых инвесторов, к нашей дурацкой компании. Которая заслуживала весьма немного этой любви. Ну а за что ее было любить, если первое, что сделал ее менеджмент после покупки, – снизил зарплату 40-ка тысячам рабочих на 20 %, а отчисления в бюджет – аж на 40 %. Совсем похерились статьи на безопасность, то тут, то там на заводах забумкали взрывчики. Пара человек ушли к праотцам, а остальные начали вдыхать значительно меньше кислорода в воздушной смеси. Повысились только дивиденды акционеров, зато очень заметно. Это все было красиво названо словом «оптимизация», но любовь окружающих к оной отчего-то не случилась.