– То зримо тебе…
– Вериги с крестами сыщите!
– Старцами то запасено!
Сенька, повернувшись к стене, слышал, как Таисий пошел к дверям, зазвенели деньги, он сказал: «Добудьте пития», потом заскрипели двери. Сенька уснул. Проснулся засветло. Таисий сидел на лавке у его изголовья, а по избе, сухой и длинный, трепля свою бороду клином, мотался сам хозяин, дворянин Бегичев.
– И сказал мне, Иван, тот солдат: «Я-де временно боярином Милославским в солдаты верстан из ярыг земского двора. Меня-де слушаться, за ним до поры гляди, я власть! Когда солдатов усмирят, мы заводчиков укажем, великий государь нас похвалит за службу… меня боярин обещал из ярыг перевести в прикащики решеточные, и пущая власть буду! Тебе же тогда прямая дорога в головы кабацкие – великий-де государь за службу твою тебя повелит списать в беломестцы слободские». – «Как же, говорю, а куда ежеле уйдет?» – «Гляди за ним и знай куда сшел – он большой заводчик, солдаты его слушают, и с ними на стрельцов пойдет, больше маёра любят – завсе говорит им противу великого государя воровские речи». – «А как-де убьют его?» – «Ну то нам ведомо будет! Служба твоя не пропадет. Дознано мной, говорит, что он подьячей Большого дворца – штрафной беглой…»
Таисий засмеялся:
– Вот дивно, хозяин хороший, солдат тот не во хмелю был?
– Тверезый… пил-таки от меня, только мало… седни обещался прийти.
– Все понял – водки ему в ином месте сколь хошь из-под полы… магарыч с тебя думал вывернуть! Аль ты впервой солдат ведаешь? Чего ни делают – отпуски себе домой подделывают, начальные люди – чужеземцы, худо знают нашу грамоту, так суют к подписи… Майор сколь таких листков им подписывал – меня упрашивал глядеть, чтоб… придет, приведи ко мне, и мы его кривду правдой покроем.
– Так и понимал я… ты, Иванушко, с солдатами не ходи на стрельцов – солдат унять надо!
– Своя голова, чай, дорога? Пошто мне без рубахи в огонь лезть!
– Берегись! Ты мне годен, ой, как годен! Дело прибыльное головой быть, но дело то мало ведомое мне, один запутаюсь, иные крадут, а ты честен – верю! Едино лишь, чтоб тягло не наложили, не равняли с посадскими.
– Это уж так! Какой дворянин в тягле живет? Прощай родовитость, коли сравняли тяглом с худородными.
– С подлым людом, черным…
– Беломестцем устроят, и будешь в своей слободе богатеть… правда только, что слободские беломестцев не любят.