Любовь
Дракон говорил:
— Я
способен влюбить в себя абсолютно любую девчонку, если та сразу
меня не пошлёт!
Надо
сказать, посылали Дракона достаточно редко.
Эта
суперспособность необходима вампиру. Она осчастливила бы любого
мужчину. Однако, Дракон половую любовь считал чепухой.
—
Влюбил в себя очаровательную обезьянку — и что? Какая от этого
радость? Девчонки в себя влюбляют мужчин для того, чтобы тратить их
деньги. Но мне-то зачем? У меня есть свои!
Дракон говорил, что бывает другая любовь. Ей
пронизан весь мир, потому её не замечают. Чтобы заметить, нужно
годами сидеть в медитации, отказавшись от глупого шума и развивая
внимательность.
Дракон эту любовь ненавидел.
Просто предмет
Дракон всё вокруг пытался потрогать.
Принцесса спросила:
—
Чем ты занимаешься?
—
Пытаюсь хоть что-то почувствовать. Но ничего не выходит. Зато, если
я погружаюсь в воспоминания о неубитой девчонке, пульс сразу
доходит до ста… Так странно! Я трогал целую кучу девчонок, но не
ощутил ничего — девчонки ведь просто предметы… — Дракон посмотрел в
небеса, на красивые белоснежные облака. — А эти фантазии… Из-за
зацикленности, в них я чрезмерно возвысил подружку. Если бы не
отпустил, раскидал её части, то конечно бы понял: она самый обычный
предмет, как и все остальные. Предмет бы не вызывал
эмоций!
Создатель прекрасных
миров
Дракон решил: «С меня хватит этого мира!
Пусть своим творением Творец наслаждается в одиночку, а я создам
собственный!» Устроившись на подушке для медитации, он вышел из
тела…
Мир
у Дракона получился достаточно странным, под стать творцу.
Малюсеньким, сотня метров в диаметре, а по временной протяжённости
— час. В общем-то, в этом не было ничего удивительного — творческие
ресурсы драконов значительно меньше, чем творческие ресурсы
вселенных.
В
этом маленьком мире была лишь часть парка и жёлтенькая дорожка. На
бордюре сидели Дракон и принцесса — подружка Дракона, которую очень
давно он весьма опрометчиво оставил в живых. Дракон понимал, почему
так случилось — в те годы он был ещё не драконом, а заурядным
вампиром. Только теперь, в своём собственном мире, он мог исправить
ошибку.
Принцесса была похожа на Кнопку так, как
похожи две капли воды — и по поступкам, и внешне. Но всё-таки это
была другая принцесса. В мире реальном она уже превратилась в
старушку, и это слегка утешало Дракона. Но в мире Дракона ей всё
ещё было шестнадцать.