- Ну ладно, ладно, - мать снова жалостливо погладила дочь по голове. - Я понимаю твои чувства. Помню - я так волновалась перед свадьбой, что разбила любимый бокал батюшки, то есть твоего дедушки, Луминица. Ох и ругал же он меня тогда. Ладно, детка, мы и без тебя справимся, а ты пойди на свежий воздух. Вот день-то сегодня какой солнечный. И жарко как. Будто не апрель на дворе, а уже май. Иди, иди, погуляй напоследок на свободе.
Луминица послушно кивнула, оделась и убежала из дома, стараясь не попасться на глаза никому из домашних.
Отбежав от дома, она наконец смогла без свидетелей отдаться своему горю. В лесу никто не помешает ей плакать, никто не упрекнет ее в глупости и неблагодарности.
Выплакавшись и вволю высморкавшись, Луминица слегка успокоилась. Она села на ствол дерева и начала бездумно рассматривать муравьев, снующих вверх и вниз по одним им известным тропам.
Вершины деревьев, уже оперенные молодыми сочными листьями, ласково шуршали, пропуская вниз лучи горячего солнца, которые легонько жалили мокрые щеки Луминицы. Над папоротниками реяли тучи только что родившихся насекомых. Яркая бабочка самозабвенно кружилась в своем первом неистовом полете. Тишина и умиротворение апрельского дня подействовали как бальзам на ноющие раны сердца, и Луминица сидела, пытаясь напоследок насладиться последними часами свободы.
Треск сломанной ветки заставил девушку прийти в себя. Неужели кто-то из домашних не может оставить ее в покое и здесь? Луминица поспешно вытерла лицо и повернулась к непрошенному гостю. Сердце тут же начало сильно биться, потому что в нескольких шагах от нее стоит Тамаш.
На Тамаше была надета чистая рубашка и нарядная безрукавка, а светлые чиоаречи с вышитым поясом были заправлены в сапоги.
- Тамаш!
Луминица хотела вскочить, но тут же снова безвольно опустилась на место, как лишенная крыльев птица. Она не знала, что говорить, да и говорить ничего не хотелось. Тамаш медленными шагами подошел к Луминице, поклонился и сел рядом на поваленное дерево.
- Разрешите, госпожа?
- Ты в деревню, Тамаш? – спросила Луминица, стараясь, чтобы ее голос звучал равнодушно.
Но Тамаш отрицательно покачал головой. Потом снял мешок со спины и долго копался в нем. Луминица наблюдала, как юноша достал из мешка сверток и развернул его. Из свертка Тамаш вынул черный шнурок с необработанным зеленым камнем и протянул украшение Луминице.