— Все «дикие», что находятся на территории Империи были
освобождены из рук пиратов и работорговцев, тут мы чисты. А насчет
агарцев… там все несколько сложнее, чем кажется. Рабство у них
есть, и «диких» среди рабов тоже хватает, но все это «инициатива
частных лиц без Имперского гражданства», то есть те же пираты и
работорговцы. А разумный, по законам Содружества, не обязан
узнавать происхождение товара. Говорят, покупателю раба, что это
аратанец, агарец или еще кто и этого достаточно, сделка
производится под протокол, покупатель чист, а пират или
работорговец не имеет никакого отношения к Агарской Империи. Все
всё конечно знают и понимают, но юридически агарцы чисты. Да и не
так уж и много у них рабов, как принято считать, по нашим данным,
меньше половины процента от общего количества разумных, проживающих
в объеме Империи. Вот и получается, что наши флотские тебя не
освобождали, но ты «дикий», значит на лицо запрещённый контакт,
более того, контакт официальных лиц, ведь ты находишься в
государственном учреждении и уже давно. Если это работа наших
врагов, то где-то уже начинает раскручиваться маховик обвинений
Империи в противоправных действиях, даже твоя полная зачистка уже
ничего не даст. А если это работа наших граждан, то значит этот
факт не должен выйти за пределы Центра.
— Ага, понял. То есть мое ментосканирование нужно вам для
того чтобы понять, зачистить меня под ноль и спокойно забыть, или
же пока подождать с зачисткой и оставить меня в качестве живого
свидетеля своего законопослушания, а потом все равно зачистить. Ты
что меня и правда за дурака и дикаря держишь, раз считаешь что
после того, что я только что услышал, я на что-то соглашусь.
— Пойми, Империя в опасности!
— Да начхать мне на вашу Империю, я не имею к ней никакого
отношения!
— А вот это ты сказал зря. — совершенно спокойным и
бесцветным голосом произнесла Аэлина. Глаза ее нехорошо сузились и
в тот же миг меня пронзила острая боль, буквально перекручивающая
все мои мышцы, связки и сухожилия. Я не мог пошевелить даже глазом,
хотя продолжал все видеть, в пределах своей области зрения, слышать
и понимать. Через несколько секунд в кабинет вошли те два
мордоворота, что встретили меня на входе и молча положив на нечто
напоминающее носилки, только без ручек и странно паривших в метре
от пола куда-то повезли. Вдогонку я еще успел услышать: — Начинайте
сразу с J-8 и по нарастающей. Я хочу знать все, что знает он, все,
начиная с его внутриутробного возраста. Если ему плевать на
Империю, то уж Империи и подавно, плевать на него.