- И в кого ты у меня такая умная?
- Уж точно не в тебя дурака, - криво
улыбнулась Вика, стирая рукавом остатки слёз. - Ладно, уболтал,
чёрт языкастый, до лета поработаю на публику хорошей девочкой. А ты
не расслабляйся, большой старший брат, я с тебя все подробности
вытрясу, так и знай. Всё, я отбиваюсь, тут Шкура решила ко мне
пожаловать, плывёт от калитки походкой от бедра. Целую, не вздумай
сдохнуть, с того света достану!
Оставив последнее слово за собой,
Вика отбилась. Несколько секунд тупо попялившись в погасший экран,
Владимир отложил телефон в сторону и выхватил из-под головы полушку
с тёмно-синим штампом лазарета в углу наволочки.
- Мда, косячок, - тяжело вздохнув и
взбив подушку, Владимир уложил её на место.
- Так и сыпятся шпионы, - донеслось
от второй кровати двухместной палаты. – Заврались вы, товарищ
унтер-офицер
- Товарищ Мальков, хотите я сломаю
вашу вывихнутую ногу и подрихтую лицо?
- Лица попрошу не касаться! –
прогудело в ответ.
- Значит, насчёт перелома вы не
возражаете?
- Злой ты, Огонёк, а сестра у тебя
хорошая. Пожалуюсь ей оказией. Если нужны будут деньги, говори,
поможем с ребятами.
- Спасибо, Василий, - у Владимира
потеплело на душе, - справлюсь.
- Ты извини, что я уши грел, но тебе
действительно могут отказать с опекой. Родители встанут в позу и
алга по жёсткому варианту, ни один судья не подпишется.
- Думаешь? – скрипнул решёткой
кровати Владимир, поворачиваясь боком к Василию Малькову. – Раз уж
кое-кто вместо музыки в наушниках решил погреть уши, то я просвещу
его немного. Есть маленький нюанс, друг мой хромоногий, называемый
государственной наградой, а у меня их, на минуточку, целых две, к
тому же держим в уме дворянство супротив мещанина. Что мы имеем на
выходе? На выходе мы имеем немалый шанс получить опеку, тем более
несовершеннолетний гражданин будет только «за» руками и ногами, а
если этот гражданин женского полу упрёт у мамы компромат с
интернатовскими документами, то шанс перевалит за отметку в
девяносто девять процентов.
- Огонёк, ты дважды орденоносец, а
ведёшь себя как мелкоуголовный тип.
- Тяжёлое наследие предков, -
отмахнулся Владимир, - папахен у меня в авторитете, на чём мы не
сошлись взглядами и жизненными позициями.
- Вот-вот, привык ты мелко плавать, -
пробасил Мальков, - авторитет твоего папаши мы переавторитетим
цидулей от заставы, дадим характеристику и впишемся всем офицерским
составом. Если разрешишь, я чуть позже наших эскулапов подтяну и с
Есауловки. При нужде, парень, за тебя половина Харбина встанет.
Потянет такой противовес твой папаша?