- Вов? – Вика весь вечер после уходя
дознавателя была тише воды.
- Нормально всё, мелкая, - успокоил
сестру Владимир. – Большого брата просто так не взять. Твой
немецкий тёзка в курсе моих приключений, я его в первый же день
поставил в известность. Завтра он выпустит нашу версию событий на
обзор широкой публики. Поверь, чинушу похоронят. Так, а ты почему
ещё не в кроватке? Тебе не пора ли спатеньки, а? Чего сопишь,
надулась, как мышь на крупу.
- А ты когда ляжешь?
- Лягу, лягу, как время подойдёт, а
пока поработаю немного. Никто за меня бухгалтерию не сведёт. Не
переживай ты, за полночь засиживаться не планирую.
- Сделаю вид, что поверила, -
прищурилась Вика. Чмокнув брата в небритую щёку, она ушла к
себе.
Владимир действительно не
засиживался, полтора часа потратив на плетёную из веточек, перьев и
кожаных шнурков с бусинами затейливую конструкцию, в центре которой
разместил окровавленный платок.
*****
- А-А-А!
Будя чад и домочадцев, Турчинов
Аркадий Семёнович, третий раз за ночь вскакивал с кровати.
Четвёртую ночь подряд он не мог нормально уснуть и выспаться,
превратившись в осунувшуюся тень самого себя с чёрными кругами под
глазами. Стоило только смежить веки и провалиться в сон, как он
мгновенно оказывался в теле маленького котёнка…
Сон был настолько реалистичен, что
Аркадий Семёнович чувствовал смрад из пасти бросающегося на него
пса и боль в прокушенном загривке, и страх, когда воняющий двуногий
толстомордый кожаный мешок нижней конечностью отпинывал его от
спасительной дыры под крыльцом.
Аркадия Семёновича выгребали из-под
крыльца шваброй, его душили петелькой из шнурка и бросали на
растерзание злобной псине. Страх поселился в душе губернского
чиновника. Он боялся заснуть, потому что клыкастая пасть, неизменно
смыкающаяся на его хребте, приносила реальную, а не фантомную боль.
И так из раза в раз. Сон не желал прекращаться, став кошмаром
наяву. На его защиту бросались какие-то дети с размытыми силуэтами.
Каждый раз спасение казалось близким, только протяни когтистую
лапку, но гогочущий толстый двуногий кожаный мешок, так похожий на
его человеческое воплощение, и ублюдочная псина убивали его.
Во сне человека, ставшего котёнком,
раз за разом загрызал верный Арнеб, названный в честь звезды, в
реале сыпались неприятности похлеще, сулившие такие перспективы,
что участь паука Ермолова казалась невинной фиалкой по сравнению с
ягодками общественного порицания, падающими на голову Аркадия
Семёновича и администрацию губернатора. Общественное мнение
оказалось на стороне поганого мальчишки…