Владимир молчал довольно долго,
обдумывая стратегию поведения с въедливой собеседницей, а то, что
Вяземская вцепится или, точнее, вцепилась в него хуже иного клеща,
он ни секунды не сомневался. Не та порода у «старушки». Перед
кем-нибудь другим пусть маскарад разводит, не передним. Наставница,
она же заведующая всея массажистами и некоторыми другими
специалистами от народной медицины привыкла быть в курсе всего
творящегося на подведомственной территории, всеми правдами и
неправдами, где окольно, а где добрым словом и лаской аккуратно
выпытывая подноготную сотрудников. Наталья Андреевна мастерски
отводила чужие взгляды от разглядывания своей настоящей сущности.
Он тоже некоторое время не мог разглядеть истинного лица «той самой
Вяземской», а когда разглядел, сделал вид, что не понял и даже не
знает, кто скрывается за толстым слоем грима. Зачем?
Владимир бросил быстрый взгляд на
даму напротив, отвлекшуюся на какое-то движение за прозрачной
гранью оконного стекла. Пора самому себе надавать крепких затрещин
и подзатыльников за не к месту проклюнувшуюся доверчивость и
расслабленность. Дома он привык взвешивать каждое слово и выверять
любой шаг, рассудительность не по возрасту, такт и
предусмотрительная осторожность в поступках были его вторым «я»,
чтобы не вляпаться в очередной скандал с мачехой, тем самым вызвав
неудовольствие вызверившегося папашки. Нрав у около криминального
авторитета никогда не отличался кротостью, скорее брал крутостью,
но тут отеческая коса звонко бряцала о крепкий сыновний камень. В
девяти случаях из десяти затеянный Дианой скандал или каверза
улетали в свисток, что само по себе не прибавляло любви к
непокорному пасынку, который целеустремлённо и методично отстаивал
собственную независимость. Вот и здесь стоило вести себя
аналогично, но он с чего-то решил, что отсутствие мачехи у
горизонта компенсировало все его мытарства и можно спокойно
выдохнуть. Оказывается, нельзя! И на «воле» хватает зубастых
крокодилов, готовых откусить не только палец с рукой. Они всю
жертву целиком не прочь заглотить, причём не жуя. Надежды на
лучшее? Ну-ну, не в нашем серпентарии. Посмотрев на дерущихся за
окном воробьев, Владимир несколько раз сжал ладони в кулаки, думая
о том, что его эксперименты с проснувшимся даром не могли не
остаться незамеченными. Молва о юном, но умелом массажисте уже
стала потихоньку растекаться среди завсегдатаев клиники во все
стороны. У дарования начал формироваться свой круг клиентов,
которых он старался незаметно подлечивать, даже граф Ермолов,
высоким штилем с французскими и английскими оборотами хуля высокую
загруженность, старался минимум один раз в неделю заскакивать на
«огонёк». Боли в спине, частенько мучавшие высокопоставленного
чиновника, поджав хвост отступали после встречи с руками молодого
человека. Работа есть работа, а делать её Владимир привык хорошо,
загоняя в глубь души неприязнь к высокомерному аристократу и отцу
недруга в одном лице. А если откинуть всё лишнее и наносное,
взглянув на ситуацию незамыленным взором, то, что ему может
предъявить Вяземская? А ничего! Все её доказательства притянуты за
уши и рассчитаны на испуг неопытного юнца.