-
Что, нисколько не интересно? – провокационно заломила бровь
Вяземская.
-
Нисколько, - не поддался на мелкую провокацию Владимир. – У меня
вон, за тремя заборами и пятью плетнями куча корпусов. Как вы
думаете, много ли интереса остаётся, чтобы смотреть по сторонам и
строить какие-либо догадки? Да пропади они пропадом. Предлагаю вам,
Ваше сиятельство, поработать со мной с неделю, посмотрим, как
изменится ваша оценка ценностей и мировоззрение. Гляну я на вас,
как вы станете догадки с гипотезами в унитаз спускать.
-
Поэтому вы не пускаете Викторию в госпиталь? – проявила
осведомлённость княжна.
-
Поэтому, - не стал спорить Огнёв, - Вика ещё успеет очерстветь и
стать циником. В роли администратора от неё гораздо больше пользы.
Она сама и администрация госпиталя это прекрасно понимают. А лишний
раз смотреть на умирающих от вируса людей и человеческие страдания
ей ни к чему.
- А
Джу и ваши ученики? – подалась вперёд Вяземская.
- А
им, как бы парадоксально не звучало, это, наоборот, помогает
разбить розовые очки, через которые они раньше смотрели на мир, и
трезво оценивать выбранный путь. Не свернут, значит не зря я в них
вкладываю знания и душу. Свернут – освободят время для других. Стал
быть не их стезя. Я никого насильно не держу. Вы прекрасно сами
знаете, целители в первую очередь исцеляют не тело, а душу и лечат
не болезнь, а человека. Впрочем, к тем, кого следовало удавить
пуповиной в утробе матери, я их стараюсь не подпускать. Успеют
ещё.
- А
как же ваши «иные» призвания? – княжна интонацией выделила слово
«иные».
-
Можете не переживать, среди моих учеников нет тех, кому я бы смог
передать «иные», г-хм, знания, - ответно поиграл интонацией
Владимир и многообещающе ухмыльнулся.
На
мгновение опустив очи долу, княжна верно истолковала ухмылку.
Никто, никогда не узнает о передаче сакральных знаний и
передавались ли они, вообще, кому-либо.
-
Не интересно, - продолжал добивать Огнёв.
- О
чём вы, Владимир? – сделала непонимающие глаза княжна.
- О
не озвученном предложении взять в особые ученики кого-нибудь из
ваших протеже. Не интересно, - пальцами левой руки обозначив
кавычки над словом «особые», звякнул чайной ложкой Владимир,
поставив опустевшую чашку на сервировочный столик. – Ваше
сиятельство, пусть это прозвучит грубо, но я напомню вам, что
именно по вашей инициативе взаимоотношения между нами были
переведены в деловую плоскость и вы же решили свернуть
сотрудничество, наплевав на договорённости. О долгах как бы не
принято говорить, но я позволю себе озвучить, что они не списаны,
продолжая копиться. Не сводится у нас дебет и кредит, Ваше
сиятельство, уж простите за прямолинейность и не дипломатичность. Я
не исповедую библейское: «всякому, просящему у тебя, давай, и от
взявшего твоё не требуй назад». Так ведь и без трусов остаться
можно.