- Какого парнокопытного ты имеешь в
виду? – откровенно наслаждаясь видом, спросил Чаровников.
- Ермоловского ублюдка, - охая,
прислонился к стене Бобёр.
- И много он тебе обещал отсыпать от
щедрот своих? – Владимир мгновенно сообразил, откуда растут ноги с
увольнением.
- В пять раз больше, чем отдал мелким
крысятам, которых ты разогнал. Они сами признались, когда, ну…
- Месили тебя ногами, - пришёл на
помощь Владимир.
- Ага, как тесто. Чуть раньше, но не
суть, - Бобёр раскидал ногой более-менее чистый сугроб, зачерпнул
пригоршню снега и приложил её к лицу. – Хочешь, я настрочу
признательное заявление?
- Оп-па, неужто совесть проснулась,
въелась в чёрствый сухарь твоей душонки, и ты решил выразить
благодарность спасителю?
- Плевать, можешь думать и так, но я
тебя знаю, Чара, ты же будешь мстить. Это мне духу не хватит, а ты,
пока не сожрёшь печень врага, не успокоишься. Влепи ему пару
горячих и за меня. Признаюсь, я бы не попёр на тебя, но очень
деньги нужны, меня конкретно финансовый вопрос подпёр, к тому же
Ермолов дал тогда неплохой задаток, остальное обещал выплатить по
итогу. Выплатил и отсыпал, сука! Слушай, мне сейчас срать на всё, я
утром уезжаю из города, однако не прочь хотя бы лопату говна
графскому ублюдку накинуть, пусть и твоими руками.
- Ладно, пошли, доведу тебя до дома.
А бумагу ты напиши обязательно, пригодится.
Да, не было бы счастья, да несчастье
помогло. Костик расписал три листа мелким аккуратным почерком,
описывая подробности собственного грехопадения под наущениями
дьявольского отродья в человечьем обличии. Стоя за его спиной,
Владимир рассматривал любовно расставленные на столе Бобра
фотографии пожилой женщины и двух симпатичных девчонок с забавными
хвостиками и белыми бантами. Мать и сёстры, особо догадываться не
приходилось, внешнее сходство, исключая резцы, говорило само за
себя. Получив признание, Чаровников снял проклятие с бывшего
администратора, просто и незамысловато стерев чернильную кляксу
подсаженной порчи. Ещё затемно несостоявшийся недруг уехал из
города, предусмотрительно умолчав, куда и в какую сторону держит
путь. Бобёр укатил, зато Владимир сейчас мысленно гладил себя по
голове за интуитивное решение, навеянное странной чуйкой, срезать в
ту ночь путь до дома, где он снял крохотную квартирку в
пристройке-флигеле, а корреспондент хвалил его за
предусмотрительность