Владимиру и нескольким его товарищам,
последовавшим бесплатному совету, было немногим легче, чем
остальным. Ещё в Казаковке наш травник нарвал тысячелистника и
набрал полные пригоршни сосновых игл, хорошенько растеревшись
полученной смесью перед марью. Ефрейтор, Пётр Исаев и
присоединившийся к ним Ржавый с парой стрелков тоже от души
натёрлись травами. Пусть «терапия» не спасла от поедания, зато
кратно уменьшила его объёмы и глядя на опухшие от укусов губы
капитана, ни сколько смотрящего в окуляр тепловизора, а осторожно
отгоняющего от лица мошкару, Владимир лишь качал головой. Вроде,
тут он соглашался, опытные пограничники, прошедшие огонь, воду и
медные трубы, а досадно и обидно прокалываются на мелочах.
В какой-то момент все посторонние
мысли вылетели вон от дёрнувшейся тени в чащобе и едва слышного
шелеста, которого просто не могло быть в сумраке безветренной
ночи.
- Тс-с! – одними губами и характерным
жестом потребовал Владимир, прислушиваясь к лесу. В комарином звоне
он уловил посторонние звуки мягко ступающих толи лап, толи ног.
Ткнув указательным пальцем по левому
запястью с часами, он показал три пальца. Кивнув, что понял,
капитан перевёл тепловизор на «три часа». Секунд тридцать он
возился с прибором, отплёвываясь от гнуса, ничего и никого
постороннего толком не углядев. Зато Владимир, видевший ночью и в
сумерках немногим хуже кошки, без дополнительного прибора разглядел
несколько размытых теней, практически бесшумно проскользнувших
между деревьев метрах в пятидесяти от замерших пограничников.
«Четверо! – показал он жестом и ткнул
пальцем в сторону приближающейся опасности».
Капитан, «п-с-сыкая» себе под нос
что-то нелицеприятное, ещё раз уткнулся в окуляр. Блин, сдалась ему
эта бесполезная хренотень?! В то же время между основными потоками
размышлений в голове Владимира затесалась мысль, что не только у
пограничников были коптеры. Уж больно целенаправленно двигались
тени в чащобе, видимо заранее озаботились разведкой сверху. Поминая
самку собаки, он незаметно извлёк из ножен конфискованный у егеря
нож, чуть подумав, отстегнул клапан и положил справа от себя
сапёрную лопатку – всяко лишней не будет. Стрелки пограничной
охраны Российской Империи, конечно, не пехота, но малая сапёрная
лопатка в нормы комплектования пограничников входит. Как же без
оной? Без оной никак! Когда-никогда стрелковую ячейку отрыть или
секрет организовать, перед этим сняв дёрн и пересадив несколько
кустов. Применений у лопатки было множество, а ещё отточенную до
бритвенной остроты лопатку можно было использовать вместо холодного
оружия или топора. Инструкторы на заставе учили молодёжь метать в
мишени и в деревянных болванов всё, что ни попадя. Камни, ножи,
дрыны, лопатки… особенно лопатки. С правой руки, с левой руки,
двумя сразу. Секани по «горлышку», метни, чтобы лопатка вонзилась в
бревно вдоль, а теперь поперёк, нет, лучше наискосок. В общем, чем
бы стрелок не занимался, главное, чтобы лишнего времени у него не
оставалось, а у совершенства нет предела, тем боле такие олухи и
пополнение дуболомов, к бабке не ходи, в первом же выходе просрут
всё возможное и невозможное и допустят условного противника и не
условного диверсанта на дистанцию рукопашного боя. А что вы
думаете, там, за контрольно-следовой полосой точно такие же дебилы,
ничуть не лучше, так что тренируйтесь лопатками, глядишь,
отобьётесь.