Дверь хлопнула, а следом за этим послышался встревоженный
женский голос:
— Илюша? — чьи-то руки упали на мою грудь. — Господи, да что же
с тобой не так-то постоянно?
Пришлось снова открыть глаза. И судя по закатным лучам солнца,
что пробивались в окно, мне всё-таки удалось поспать. Но лучше б я
этого не делал, так как от столь неожиданного пробуждения, голова
начала неприятно гудеть.
Надо мной склонилась пухлая женщина, примерно сорока лет.
Крашеная блондинка, причём уже давненько не наведывалась к
парикмахеру, так как чёрные корни пробивались довольно отчётливо.
Маленькие серые глазки бегали по сторонам, будто она что-то искала.
А эмоции... они были грязными, я отчётливо это ощущал. Такие же,
как и её поношенное пальто.
— Простите, — пробормотал я, пытаясь приподняться, но из-за её
веса этого у меня не получилось. — В чём дело?
За ней я увидел тех самых медсестру и доктора. Но рядом стоял
ещё один человек в полицейской форме. Невысокий, но широкоплечий
офицер в фуражке, который недовольно кривился, глядя на никудышную
игру этой дамочки.
Как же я тебя понимаю, мужик, — подумалось мне.
— О, он меня не узнаёт! — вновь воскликнула та и уткнулась мне в
грудь лицом.
Лишь бы дешёвую тушь не размазала.
Откуда я знаю, что она дешёвая? Без понятий. Но я точно понимал,
что иной косметикой женщина не пользуется.
— Антонина Сергеевна, не драматизируйте, — сухо произнёс
полицейский и подошёл к нам.
— Да что вы понимаете?! — вспыхнула та и бросила на него гневный
взгляд. — Он же у меня единственный...
— Кто? — хмыкнул коп, подозрительно смотря на неё. — Кормилец?
Насколько я знаю, ребёнок у вас есть и родной. Дочь. Так что этот
вариант не подходит. Придумайте что-то другое.
— Вы меня в чём-то подозреваете?! — чуть ли не воскликнула она,
вмиг утратив свой печальный вид, и превратившись в суровую склочную
бабу.
— Вас нет, — мужчина покачал головой. — А вот...
— Савелий Петрович, — прервал его доктор. — Не стоит при Илье. К
тому же пока всё бездоказательно, и за подобные слова вас могут
вновь отсчитать.
— Да, — полицейский пожевал губами и посмотрел на меня. — Как
дела, Филатов? Вспомнил что-нибудь?
— Ну-у-у... — неуверенно протянул я. — Смотря, что вы имеете в
виду.
— Как ты с лестницы-то так навернулся?
— Он не обязан отвечать на ваши вопросы! — дамочка встала между
нами и упёрла руки в бока. — Как официальный опекун, я запрещаю вам
допрашивать моего племянника!