Значит есть шанс избежать дальнейшего общения с этим мужланом,
злым на весь мир в целом и на женщин в частности. Только бы
поскорее прибыл этот Усов, иначе, всё может плохо закончиться.
К тому времени, когда приехал Михаил Федотович, Александра почти
потеряла веру в людей и справедливость. Больше всего на свете она
боялась за детей, а уже потом за себя.
Ведь если её арестуют вместе с Захаром, то малыши при живых
родителях могут запросто угодить в детдом. Никакая мать не желает
для своих кровиночек такой участи, особенно та, что сама была
сиротой.
Понурив голову, Шура сидела на узком стуле и размышляла о судьбе
злодейке, пока наконец не дождалась следователя. Вопреки всем её
страхам, Усов оказался не в пример более человечным, нежели тот,
кто пугал арестом и лесоповалом, хорошо, хоть в камеру не успел
упечь.
- Добрый вечер, Александра Александровна. Наконец-то увидел вас
воочию, признаться, именно такой я вас себе и представлял.
- Здравствуйте, - прошептала Шура, поднимая на вошедшего
взгляд.
- Меня зовут Михаил Федотович, я ваш следователь.
- Да, я поняла.
- А почему такой понурый вид? Устали?
- Не очень, я больше волнуюсь за детей, что с ними теперь
будет?
- А что будет? Вы вернётесь и с ними всё будет в порядке.
- Но как же это? Мне сказали, что я арестована за убийство.
- Это кто же сморозил такую глупость? Ничего подобного.
- Правда? Вы мне верите?
- Я знаю, что вы этого не делали. Нашёлся свидетель, который
видел, как вы вышли из дома вместе с детьми, а пожар случился
намного позже.
Усов выразительно посмотрел на засуетившегося коллегу, у
которого вдруг нашлись другие срочные дела безотлагательной
важности. Шура ничего не заметила, поскольку была слишком поглощена
другим вопросом.
- О каком пожаре вы говорите?
- К сожалению, Александра Александровна..., - следователь не
успел договорить.
- Можно Шура, меня все так называют.
- Как прикажете. Так вот, к сожалению, Шура, кто-то поджёг ваш
дом.
- Как подожгли, зачем?
- Вероятнее всего, чтобы замести следы убийства. Матрёну
Ивановну убили в вашем доме, стреляли из берданки вашего мужа,
которая, как известно, хранилась у вас. Ведь так?
- А я этого и не скрываю, да, берданка всегда висела у порога,
на самом видном месте.
- А вот это очень опрометчиво с вашей стороны. Но теперь ничего
не попишешь, убийство уже совершено.