Я понял, что это мать. Узнал по голосу. Надо же, у меня есть
мать. Как это странно.
Из комнаты сбоку вышла девушка, с распущенными волосами, в
цветастом халате. Сначала не заметила меня, а потом увидела и
вздрогнула. Это была Надя.
— Ну ты и напугал! Чего стоишь тут столбом? Подстерегаешь в
темноте… Опять твои дурацкие шуточки?
Я очнулся от спячки и включил свет. Разделся. Прошел по
коридору. Так, вот комната сестер. Вот моя комната. Вон там спальня
родителей.
— Привет, — мать выглянула из кухни. — Чего молчишь, не
отзываешься?
Высокая, чуть полнеющая в талии женщина. Вот дьявольщина, она
ведь моя ровесница. Это если сравнивать с моим прежним я. Глаза
зеленые, большие и глубокие. Чуть запавшие.
И проницательные. Потому что мать бросила на меня только один
взгляд. И сразу что-то заподозрила. Ай-яй-яй! Пахнет жареным.
— С тобой все в порядке? — женщина подошла ближе, взяла меня за
плечи, вгляделась. — Что-то мне твои глаза не нравятся. Не
заболел?
Вот что ей ответить? Извините, я вселился в тело вашего сына?
Это случилось нечаянно. Не беспокойтесь, я буду пользоваться им
аккуратно и по инструкции. Конечно же, я выдавил из себя:
— Я упал в клубе. Ударился.
Мать нащупала здоровенную шишку и ахнула.
— Ничего себе. Как это тебя угораздило? Ты же мог сотрясение
получить!
Еще минут пять ушло, чтобы убедить женщину, что все в порядке.
Наконец, она поверила мне. Отпустила переодеваться.
Главное, что шишка отвлекла от меня самого. От моего чуть
виноватого взгляда. Хотя, я не по своей воле вселился в тело
Архарова. Кто-то сам запихал меня сюда. И надеюсь, я правильно
понял его намерения.
День сегодня выходной, суббота. Поэтому родители дома. И Надя
тоже. С отцом мне тоже довелось познакомиться. Он заглянул в мою
комнату, как раз когда я разглядывал себя в зеркало.
Надо же, а мне попалось красиво упакованное тело. Вполне
симпатичный и здоровый парень. Высокий и рослый.
Вот тут на щеке родинка. Серо-зеленые глаза. Тонкий нос. Красиво
изогнутые, чувственные губы.
Ему бы жить и жить. Но нет, погиб так нелепо. Если бы не я, эта
семья сейчас была объята горем. Мать рыдала бы, вместо того, чтобы
накрывать на стол, звенеть на кухне вилками и ложками. Так что, я в
какой-то мере их спас. Я приободрился.
— Ты чего на себя любуешься, как девка? — спросил мужской голос
сбоку и ехидно поинтересовался: — Сходил на свою интеллектуальную
игру? Понял теперь, что это не твое?