Сняв с вешалки и наполовину брюки натянув прямо на полке,
поручик извинился и, ловко соскочив вниз, закончил одевание, стоя
на полу слегка покачивающегося на стыках рельсов вагона. После чего
надел мундир и, еще раз извинившись, умылся над вделанным в стенку
умывальником, вычистил зубы и причесал растрепавшиеся волосы на
прямой пробор. Потрогал с сомнением щеки, но, убедившись, что
бритье можно пока отложить, с облегчением вздохнул и вернулся к
столику. Вызванный звонком проводник убрал постель, а потом принес
чай и бисквит. Давно допивший чай Эллис-Третий передвинулся в угол
дивана и, попросив разрешения, закурил.
Пока поручик допивал чай, поезд, проскочив очередной мост,
постепенно замедлял ход. За окнами промелькнули корейские домики
вперемешку с китайскими фанзами и русскими избами. Их сменили
европейского вида одно и двух этажные добротные дома. Поезд уже
практически крался к приближающемуся вокзалу.
Поручик, слегка суетясь, допил чай, привел в порядок форму и
достал с вешалки портупею. Наконец одевшись полностью, он даже
успел присесть на диванчик. Поезд дернувшись туда-сюда, застыл на
месте и появившийся в дверях проводник сообщил очевидную вещь:
- Прибыли-с.
- Ну что же, Петр Петрович, было очень приятно познакомиться, -
решительно встал лейтенант, подхватывая уже заранее приготовленный
чемоданчик с дорожными вещами. – Надеюсь, увидимся и не один раз.
Если смогу, приглашу вас к себе на «Севастополь». Покажу вам
настоящий боевой корабль, - вспомнив беседу прошлого дня, пообещал
он. – До свидания!
- До свидания, Олег Иудович, - поднялся и поручик. – Обязательно
постараюсь с вами встретиться. Если не отправят куда-нибудь далеко,
- приятно улыбаясь, он распрощался с моряком. После чего заранее
предупрежденный проводник привел в купе носильщика. Им оказался
невысокий кореец, выглядевший до того невзрачно, что Рыбников
невольно засомневался, сможет ли он утащить хотя бы офицерский
кофр. Однако кореец оказался настоящим профессионалом и ловко
скомпоновав чемоданы и кофр в единый узел, вынес его из вагона.
Идущий следом за ним Рыбников оказался на привокзальной площади,
охраняемой одним обычным российским полицейским, вооруженным
традиционной шашкой - «селедкой» и револьвером «Смит-Вессон» в
большой вытертой кобуре. Вообще, Петра Петровича очень удивляло,
что ни одним из прибывших пассажиров никто так и не
поинтересовался. Ни полицейский, ни жандармы. И это в городе, в
котором сейчас базируется половина сил Тихоокеанского флота…