Закинув руки за голову, я улегся на скамейку. Глаза сами собой
уставились на лампочку. Что еще можно по-быстрому сделать? Я
прищурился, пытаясь разглядеть нить висящей под потолком лампочки.
Внезапно она мигнула, а затем погасла. Не понял, это я ее, что ли,
взглядом погасил? Неужели положенные попаданцу суперспособности
проклевываются? Только я начал мечтать про открывающиеся
возможности, как от дежурки раздался крик, матерящий какого-то
Михайлюка. Движимый любопытством, я встал и прижался лицом к
решетке, пытаясь что-то разглядеть. Света, долетающего от окна в
торце коридора, было достаточно, чтобы тьма не была уж совсем
непроглядной, поэтому я вполне различал мечущиеся тени. Вскоре
где-то нашли и зажгли керосиновую лампу, поэтому стало гораздо
светлей. Но даже с такой помощью с моего места не было видно ничего
интересного. Я улегся назад на скамейку и начал слушать, как кто-то
начал командовать в духе «это приделывай сюда, а ты иди вот туда».
Пару раз они даже пытались включить свет, но после небольшой паузы
все гасло назад и начинался новый поток матерных команд от
неизвестного мне начальника.
Попытался было реконструировать действия, приведшие к аварии,
но, слушая разговоры ремонтирующих экспертов, так и не смог
вычленить ничего полезного. Сначала вроде чайник не туда включили,
а потом утюг. Ладно чайник, но что утюгом в дежурке делали?
Наконец, после очередной команды «давай» все лампы вспыхнули
неестественно ярким светом, а затем очередью по коридору пронеслось
«пых-пых-пых» от перегорающих лампочек. Кажется, горе-электрики
устроили перекос фаз в чистом виде. В обычном мире это известно как
«ноль отгорел». Я коротко хохотнул и попытался устроиться поудобнее
– вот теперь света точно не будет очень долго...
***
– Па-а-а-адъем! – меня разбудил мерзкий блямкающий звон пустой
тарелки, которой вели по прутьям решеток соседних камер. Ага, уже
утро.
Вскоре в сопровождении незнакомого сержанта появилась тележка,
на которой стояли большой бидон и стопка вставленных друг в друга
тарелок. Тележку катила хмурая личность, одетая в бывший когда-то
белым халат.
– Брянцев? – конвоир открыл дверь, давая проход «повару», и
сверился с каким-то списком. – Сегодня тебе на суд, так что
готовься.
Готовься, было бы чем... Я взял протянутую мне миску,
наполненную какими-то серыми комками, кусок ноздреватого хлеба и
замызганную ложку. С сомнением посмотрел на предложенное и
попытался прислушаться к организму: есть или не есть? Организм
выразил полную индифферентность, не подавая никаких сигналов.
Немного подумав, решил, что все-таки стоит поесть – фиг его знает,
когда в следующий раз доведется. Тщательно обтер наиболее чистым
куском одежды ложку и попробовал. Перловка, а в качестве приправы
какая-то жирная фигня с отвратным вкусом. Конечно, до разносолов
Пелагеи Серафимовны далеко, но у данного варева наверняка
совершенно другое предназначение. С трудом запихнув в себя эту
бурду, я сполоснул ради приличия тарелку с ложкой и снова решил
вернуться к прерванной вечером теме прогрессорства.