- Постарайтесь вспомнить еще что-нибудь о Богине. А лучше, о ее
темной стороне - Нингаль. Если мы найдем еще какие-нибудь символы,
то это повысит общее выживание.
"Гимны ушедшим и трепет свечи успокоят тревожные сны у
потерянных душ". Вот это вообще не понял, к чему. Свечи ж гаснут!
Или только факелы? Ладно, попрошу десятника взять столько, сколько
есть. Запас карман не тянет. А вот гимны ушедшим? Могу спеть разве
что: "Краснознаменная, ракетная, Таманская дивизия моя! Запомнил,
пока жил в военном городке. Бедные солдаты, которые орали это по
утрам и вечерам. Но других гимнов у меня нет: разве что школьный
или Российской Федерации, но лучше уж про Таманскую дивизию
мою.
Они ведь уходят, а потом приходят и так далее. Только успевай
призывы срочников устраивать, ага. Так что формально гимн ушедшим
дембелям подходит. Ладно, может реально пропеть в порядке общего
бреда? Ну а вдруг? А вообще, тоже спрошу у Ваня. Да и не только у
него. Иногда и не подозреваешь, какие разнонаправленные таланты
скрываются под простецкой рисоваркой их обладателей".
Сказано-сделано. Стас задал вопрос про свечи и гимны ушедших, на
что Вань с Уру переглянулись, покачали головой и сели думать. Что
характерно, никто не спросил у него: уверен ли сам Саргон в своих
словах и том, что какие-то странные ритуалы могут помочь. Очевидно,
что шанс есть, а сам молодой человек не уверен. Но лучше тогда
приготовить, чем потом рвать на себе волосы.
Ни Уру, ни Вань, ни, тем более, остальные сокомандники никогда
бы не признались, но бурная деятельность мальчишки-аркчжэня их
успокаивала. Давала надежду на благополучный исход, забивала мысли,
заставляла заниматься делом вместо хандры. Солдат не должен иметь
свободного времени - эта истина в полной мере подходила и новому
миру попаданца.
Оба мужчины лишь уточнили, какой именно результат хочет от них
товарищ. Стас вздохнул и процитировал дословно: "Гимны ушедшим и
трепет свечи успокоят тревожные сны у потерянных душ". Теперь уже
заинтересовались и все остальные члены отряда. Кроме, разве что,
Ма, которого десятник, не слушая возражений, услал присматривать
над Юлвеем. Стас же отбоярился тем, что слышал такие строки от
одного из странствующих жрецов как раз про безлунные ночи. Поверили
люди или нет он так и не понял, но его версию вслух никто
оспаривать не стал.