Потому то
пришлось Наследнику написать в три раза больше писем, чем обычно
пишет свеженазначенный чиновник. Первое письмо было быстро написано
на бамбуковом свитке. Оно адресовалось в главную канцелярию
княжеского дворца. Там его должен прочесть один из главных
советников князя или даже министр, но на самом деле секретари его
передадут друг другу и просто сделают отметку, что судья Кин Хюэ
прибыл на место и приступил к обязанностям. Даже в казначейство не
доложат, жалование судьи Кину начали платить еще в
столице.
Второе письмо
шло на дорогом пергаменте. Адресовано оно было уважаемому советнику
Чэну. Он ценил дорогие и качественные вещи, потому даже основу для
письма нужно было выбирать соответствующую его вкусам. Судья
вздохнул и сгорбившись над низким столиком приступил к
написанию:
"Уважаемый советник. Я успешно прибыл в город и
приступил к выполнению своих обязанностей. Пока члены городского
правления избегают контактов со мной, как вы и предполагали. Из
дворца губернатора так же не поступало никаких посланий. Мой
коллега-судья так же ошивается где-то за пределам Нячанга, думаю
стоит начать с него, ведь он уже довольно давно пребывает в городе.
Так же удалось завести знакомство с местными торговцами, люди
такого рода будут очень полезны.
С уважением, судья Кин
Хюэ."
Когда
Наследник закончил с письмом он бросил взгляд на свою судейскую
маску. Местная цивилизация так же разделяла земные понятия о
беспристрастности правосудия, только использовала другую символику.
Судья скрывал свое лицо под маской, как бы не выражая симпатию ни
одной из сторон. Маска была серебряной, а у главных судей
соответственно была золотая. Символизм не мешал практичности,
потому нижняя часть лица была скрыта лишь частично, а то звучал бы
судья как из глухой бочки. А вот что Кину не нравилось, и то только
из-за ассоциаций навеянных памятью Григория, это три массивных рога
торчащих во лбу. Более того, они еще и были увенчаны
колокольчиками. Во многом это было обусловлено поверьем, что
перезвон позволяет отогнать духов. На практике же этот звон во
время заседаний заставлял людей вздрагивать, потому рога и
прижились. "И в этом мне ходить как минимум пару месяцев" —
вздохнул Кин. Не представитель закона, а уличный артист.
Судья достал
еще один лист. Уже чуть похуже качеством, но на нем все так же
удобно было писать. Кисть принялась скользить по пергаменту: