— Это не я! Это Уизли! — попытался закричать Уэйн,
думая привлечь внимание, но ладонь Лиса лишила его такой
возможности.
— Значит точно, ты, — улыбнулся Змей, достав нож.
— Тебе какое яйцо не нужно, левое или правое?
— Я на вас… я вас… Спасите! — опять попытался
закричать мистер Хопкинс, непроизвольно опорожнив мочевой
пузырь.
— Ничего, мы не брезгливые, — посмотрел на мальчика
товарищ старший лейтенант. — Итак?
— Я… Я хотел доказать… Что ты самозванец! — выкрикнул
Уэйн. — Я должен быть героем! Я! А не ты! Я!
— Бред величия в тринадцать лет, — хмыкнул Лис,
поднабравшийся всякой терминологии в свое время. — Не рано
ли?
— В общем так, зассанец, — оскалился Змей, — еще
раз что-то такое не только сделаешь, а просто подумаешь, и хоронить
будут в закрытом гробу, это понятно?
— Я геро-о-о-ой, а ты само… само… — Хопкинс заревел от
страха.
— Не пережал? — поинтересовался Лис.
— Нормально, — хмыкнул товарищ старший лейтенант.
— Не убивать же. Он жеребенок, все-таки. Хотя если бы боггарта
увидела Джинни…
— Так ты ему еще мало тогда, — Лис очень хорошо понял,
что бы было, увидь девочка боггарта. — Хотя ты прав, не
убивать же…
История с боггартом прояснилась, Хопкинс старался держаться от
Змея подальше, но вопрос с нападением на Катю, которая в тот момент
была Викой, все еще оставался открытым, а Змей очень хотел
растерзать хоть кого-нибудь, понимая, тем не менее, что Слизерину
такой выбрык просто не выгоден. Ясно было одно: без понимания,
почему Гермиона, ответа на вопрос «кто виноват?» не будет. Хопкинс
точно не мог наложить подчинение на профессора. Кто тогда? Кто?
***
Невилл чувствовал, что в школе происходит что-то очень странное
и на предыдущую жизнь совсем непохожее, просто совершенно не
похожее, как будто что-то сломалось и пошло не так, но у него было
о ком заботиться и кого защищать. Мальчик сам не заметил, как начал
воспринимать Джинни центральной фигурой своей жизни, а девочка,
чувствуя внимание, заботу, желание защитить, оттаивала. Оттаивала и
принимала Невилла как своего защитника. Джинни видела, что и
мальчику непросто, что его гложет какая-то вина, поэтому сумела
разговорить Невилла, плача потом вместе с ним.
— Мне казалось, Гарри умер там, в Отделе Тайн, вместе с
Гермионой, — рассказывал Невилл. — У него будто бы отняли
смысл жизни, он не стремился жить после этого.