Вздохнула в сотый раз. Ну, заперлась она в своей комнате, разве это ее спасет? Как будто никто не виноват, но, попробуй, докажи это хотя бы себе. С детства папа называл ее Стервозка моя. С тайной гордостью, надо признать. Прозвище определяло суть характера Мимозки на все сто процентов. Для нее не существовало авторитетов, ни лесных, ни цветочных, с другими кланами она мало зналась. Ей больше подошло бы родиться парнем. Ее родители любили друг друга, но не были истинной парой, да и встретились уже в зрелом возрасте — зачать парня, наследника, им было практически невозможно.
Она и так появилась у них поздно, на излете детородного возраста фей, и была лучезарной крошкой, ангелочком и светом в окошке. Медовые кудряшки, серо-зеленые глаза, пухлые губы — в младенчестве к ней стояла очередь из рекламных агентств. Как только Мимозка подросла, чтобы понимать, что рекламировать подгузники и невкусную еду, это ниже ее достоинства, все контракты были разорваны к искреннему огорчению предприимчивой мамы.
Родители ей разрешали все и Мимозка-Стервозка привыкла всегда быть во главе угла. Единственно, в чем она не смогла победить, это в том, как мама ее называла. С самого рождения Мимозка была для добрейшей мамочки Золотком и только им. Мимозка рычала как дикой зверь в ответ на Золотко, пакостила и не слушалась, кромсала ножницами рыжеватые локоны, но мама прощала ей это, и не уступала.
В дверь вежливо постучали, но Мимозка не отозвалась. Постучат и уйдут, открывать она не будет. Сказала же, что не пойдет ужинать, и пусть ее совместимый жених, будь он хоть трижды альфа, катится ко всем чертям. Мимозка даже фото не стала смотреть. У нее были другие планы: путешествовать по миру, спуститься на дно океана и слетать в полукосмос до Луны, а тут на тебе — дурацкое сватовство. Суровость закона Мимозка недооценила, да и как она могла это сделать, если от нее скрывали все подробности. А то бы сбежала, не дожидаясь отметки в двадцать лет.
Дверь затрещала и распахнулась. На пороге стоял незнакомый, идеально брутальный альфа, типаж из мелодраматических сериалов. Гора мышц, бритый затылок, злые карие глаза, поджатые губы. В дорогом костюме, но без галстука, в распахнутом вороте светлой рубашки виднелась мощная шея с витой платиновой цепочкой. Такого с руками любая девушка оторвет, но только не она. «Волчара позорный», — несколько неромантично подумала Мимозка о будущем муже, но вслух буркнула: