– Никакой магии в публичных местах. – виновато процедила Ванесса.
– А ещё?
– Никакой магии во вред другим.
– Правильно. И ты дважды меня ослушалась.
– Мам, но её просто нужно было поставить на место.
– Никаких «но». Ты что, не понимаешь, чем это всё грозит? Для тебя должна быть безопасность превыше всего, а не месть школьной задире. Когда я согласилась, чтобы ты подрабатывала летом в кафе, я надеялась, что ты меня не подведёшь, и будешь вести себя как взрослый, разумный человек, а ты занимаешься детскими выходками. Я поручилась за тебя перед начальством. И что я им скажу?
– Прости меня, мам. – Ванесса обняла мать. – Я больше так не буду.
– Совсем как ребёнок. – Вивьен сменила гнев на милость, и поцеловала дочь в макушку. – А теперь, иди, работай, пока на тебя ещё кто-то не пожаловался.
– Обещаю, что буду вести себя самым подобающим способом. И больше никаких фокусов на публике. – Ванесса подмигнула матери, и пошла обратно в зал.
Вивьен отбросила непослушную прядь каштановых волос, которая всё время выбивалась из прически. Вивьен была очень красивой женщиной. Аккуратные черты лица и маленький рост делали её похожей на подростка. Когда они шли вместе с Ванессой по улицам, многие могли подумать, что они, скорее, две сестры, чем мать и дочь. Вивьен рано вышла замуж и рано забеременела, поэтому, многие завидовали Ванессе, что у неё такая молодая и красивая мать. К тому же, Вивьен являлась для неё и лучшей подругой. За Вивьен старалось ухаживать много мужчин, но она всех и каждого отвергала. Ванесса догадывалась, что причиной тому является её отец, имя которого никогда не произносилось в их доме. Ванессе жутко хотелось узнать, где её отец, и почему мать так категорично избегает любых разговоров о нём, всякий раз переводя тему. Ванесса предполагала, что отец сильно обидел мать, бросил её с ребёнком на руках, и именно поэтому, Вивьен и не желает о нём слышать. Ванесса и не догадывалась, насколько далеко в своих предположениях, она была от правды…
Новый Орлеан, 1809 год.
– Так, а теперь держи спину прямо, и поклон. – Лилиан положила руку на поясницу Вирджинии, пока та нагибалась. – Вот видишь, ничего сложного.
– Чувствую себя нелепо в этом дурацком платье! – пробурчала Вирджиния, одергивая подол.
– Лорэйн! Что за тон? Где твои манеры?