Никто, кроме них двоих (ну, и еще
пары близких друзей Муравьева) не знали, что Артем сводил Стасика к
месту, где уже был выход в прошлое. Стасик смог с помощью
своих приборов зафиксировать какие-то только ему понятные
излучения… Черт!Артем никогда бы не смог объяснить никому и даже
себе, что там Стасик фиксировал. Тот ползал с какими-то механизмами
перед дверью в странный коридор, который соединял два столетия. А в
конечном итоге объявил Муравьеву:
- Информация собрана. Путь в любое
прошлое открыт!
Но Стасик – это Стасик, как вскоре
понял Артем.Прошло почти двадцать лет, пока все-таки им удалось
достичь цели. Теперь можно было просто выбрать дверь, настроить
Стасиковы приборы и – гоп-ля! – путь в прошлое мерцал
впереди туманной дорожкой…
Так появилась Лаборатория.
Приглашаю в свой телеграм, чтобы быть
в курсе новостей: https://t.me/olgaclarke
[1] Артем Муравьев – один из главных
героев книги «Коридор в 1937-й год». В романе рассказывается, как
трое студентов оказались в прошлом.
1
Мамы дома не было, и Клим этому
бессовестно обрадовался.
Вообще-то обычно мама всегда была
дома, потому что с некоторых пор родной завод отправил ее на
пенсию. Поначалу она испытала страх от того, что кроме как готовкой
да приборкой заняться ей в четырех стенах будет нечем. Маме всегда
было от бездействия тяжко, работа составляла важную часть ее жизни
(это у Соколовых семейное!). А тут вдруг вакуум образовался!
Особенно, если на пенсии – только она, а остальные члены семьи –
муж и сын – работают: папа плавает на корабле механиком, поэтому
дома бывает далеко не каждый день; а Соколов-младший трудится в
Лаборатории да еще и учится в университете.
Клим с отцом поначалу попытались
помочь маме найти хобби, покупая то краски для рисования, то
вязальную машинку. Но в конечном итоге, мама неожиданно
определилась сама, чем себя занять (к несчастью Клима), и принялась
обрабатывать своего единственного двадцатилетнего сына, постоянно
повторяя ему, что жаждет стать бабушкой. Типа: возраст у мамы уже
степенный, хочется успеть не только погулять на свадьбе внуков, но
и правнуков понянчить. Папа о маминых намерениях ничего не знал, он
был далеко, в плаванье, заступаться за Клима было некому. Вот и
приходилось Соколову-младшему выслушивать мамины стенания о
неблагодарности сына, который делает ее старость бесцветной. А
также терпеть смотрины невест, которые мама стала организовывать с
настойчивым постоянством.