Приподнимаюсь в кровати, сажусь и склоняю голову. Полноценный
поклон мне не выполнить, но стараюсь.
- Вот и наш герой... - тот же самый стул снова стоит рядом,
Акира Гото устраивается и с интересом оглядывается. - А ничего,
хорошая палата, просторная. Когда меня в молодости латали,
отлеживался на грязной циновке в пригородах.
- Господин, прошу меня простить. Я вас подвел.
- Каким это образом? - старик удивляется.
Отвечаю:
- Не оценил уровень угрозы от неизвестного противника, был
вынужден ввязаться в войну и сильно нашумел. Подверг опасности
своих людей и выгорел во время схватки.
Оябун молчит, разглядывает меня. Руки сложил поверх набалдашника
трости, задумчиво покачивает ее туда-обратно.
- Когда ты пришел ко мне, Тэкеши-сан, я тебе сразу сказал -
абэноши выбирают другой путь. Мало того, на меня сейчас начали
оказывать давление. Серьезное давление. Хотят, чтобы семья дала
тебе возможность вернуться к обычной жизни и расторгла
соглашение... Поэтому я, как умудренный жизнью человек, вынужден
тебя спросить. Не жалеешь, что пришел в Инагава-кай? В нынешней
ситуации мы можем позволить тебе попытаться вернуться к одаренным.
Мы поймем.
Молчу, пытаюсь собраться с мыслями. Потом кланяюсь еще раз и
заявляю:
- Если господин считает, что я уронил честь семьи, прошу
разрешить выполнить сеппуку. Для меня больно слышать, что семья
решила отказать мне в доверии.
- Уронил честь семьи? О чем ты, Тэкеши-сан? Все Токио, весь
Ниппон обсуждает эту битву. В которой юноша вместе с двумя верными
слугами уничтожил семнадцать врагов, из которых двое - сильные
абэноши. Вы не сдались, вы дрались до последнего и покрыли себя
славой. И я очень доволен, что в семье есть сын, способный постоять
за себя и дать отпор любому... Доверие, ха... Весь клан ждет твоего
выздоровления, чтобы отметить это как следует... Имя Инагава-кай
прозвучало по всей стране. Многие простые люди говорят: “вот
истинные самураи, не побоявшиеся бросить вызов зажравшимся
колдунам”. Поэтому не вздумай принижать сделанное и корить себя за
чужие ошибки. Ты поступил правильно.
Выпрямляюсь. Похоже, оябун абсолютно серьезно воспринимает мой
эпический провал как великую победу. С превосходящими силами
противника мордовались? Да. Победили? С разгромным счетом. Кто-то
пал смертью героя? Нет - все живы и местами здоровы. Да еще в
газетах склоняют не нас, как провинившихся, а одаренных и службы,
их курирующие.