— Маме лекарство не помогает! Она
задыхается! — закричала Лили, вполне поняв меня, и из её больших
карих глаз брызнули слёзы.
Астма. Она была практически у всех
жителей острова за редким исключением. Местная больничка
располагала всеми необходимыми препаратами и даже аппаратом ИВЛ, но
видно что-то пошло не так. Мне был виден работающий проблесковый
полицейского джипа маячок у здания больницы и я искренне
сочувствовал ребёнку, но проблема в том, что я понятия не имел, как
помочь. Хотя…
Как бы цинично не это не звучало, но
это мой шанс заработать определённый авторитет. Я отодвинул Лили в
сторону и со всех ног понёсся к больнице.
На ходу приказал подготовить зонд,
биокорректор, и ждать меня. Через минуты я уже продирался сквозь
сочувствующих соседей к кровати пациентки. Они грустно смотрели на
Марию, и не приближались, чтобы не мешать медику работать.
Одного взгляда на бледно-синюшное
лицо женщины, на торчащие из её рта трубки аппарата ИВЛ и
трясущиеся руки врача, поспешно вводящие очередной препарат, было
достаточно, чтобы понять – шансов нет.
— Они не действуют, я сделала всё
что могла… — тихо проговорила врач и виновато взглянула на
собравшихся людей.
— Я связался с военными, — тут же
произнёс полицейский не менее удручённым голосом, — у них те же
лекарства, что и у нас…
Ну вот, похоже, теперь мой
выход!
— Бог спасёт её! — как можно громче
и безумнее заорал я, посылая всем ментальный перевод и подскакивая
к койке.
Пока все пребывали в смятении, я
просунул руки под матрас и без труда поднял его вместе с лежащей на
нём хорошо упитанной женщиной, весившей под сто с лишним
килограмм.
— Необратимые повреждения мозга
через три минуты, — констатировал сеятель, когда интубационные
трубки вышли из глотки Марии с противным звуком.
— С дороги, если хотите её спасти! —
продолжил орать я, бешено вращая глазами и разгоняясь в сторону
выхода.
От неожиданности и шока никто не
пытался меня остановить, и я без труда реквизировал полицейский
джип, стоявший с работающим двигателем. Не очень заботливо затолкал
женщину в салон и, кажется, что-то ей сломал, но, в конце концов,
главное сохранить её память и личность, а исправить любые
повреждения тела труда не составит.
Когда наконец образовалась пешая
погоня, я уже выехал за границу города и мчался вверх по склону с
выключенными фарами, ничуть не заботясь о подвеске автомобиля.