Весь следующий день я думал о
кошкодевочках, причём не только пошлости. Сеятель заявил, что
скрестить человека с кошкой или лисой невозможно, но это я знал и
без него. Тут нужно было конструировать организм с нуля, а я даже
не знал, за что браться в первую очередь.
Первые проекты, где я просто брал
ДНК человека и последовательно заменял в нём отдельные параметры,
не дали результатов. Там накапливалось такое количество ошибок и
противоречий, что родись оно на свет, то сразу бы умерло в муках,
жутко крича, выплёвывая внутренности и заживо сдирая с себя кожу,
как в паршивых ужастиках.
Устав от мыслительной деятельности,
я решил поспать, но не тут-то было.
Товарищ Аттвуд собственной персоной
посетил мою скромную обитель и прямо с порога заявил:
— Для твоих способностей есть
работа.
Одновременно с его словами четверо
служивых внесли носилки, на которых лежал окровавленный мужик в
сером комбинезоне. Первое, что бросилось в глаза, – перетянутая
двумя жгутами правая рука, на которой явно не хватало деталей,
вроде куска комбинезона и плоти по локоть. Вторым были недобрые
взгляды военных, не верящих во всякую мистическую херню.
Судя по всему, пациент был техником,
явно наплевавшим на технику безопасности. Ну, или это сероглазый
упырь решил сунуть руку парня в мясорубку, чтобы был повод
проверить меня.
— А разве ваши страховки не
покрывают протезирование при несчастном случае? Или это вы его так?
— решил съязвить я, но уже чувствовал внутри нарастающий скулёж
проклятого милосердия, молящего меня спасти этого бедолагу за
«спасибо».
Аттвуд одарил меня тяжёлым и очень
красноречивым взглядом, обещающим крайне болезненные ощущения перед
мучительной смертью.
— Ладно, ладно. Подите прочь, вылечу
я вашего рукоблуда, — пробурчал я на английском, чтобы меня поняли
все.
— Мы будем снаружи, — кивнул Аттвуд,
— не вздумай выкинуть что-нибудь!
— Да, да, — поторопил я непрошеных
гостей, — идите на хер уже!
Пришлось крепко призадуматься.
Лифт к сеятелю находился в самом
дальнем углу пещеры, возле будущего туалета и снаружи не
просматривался, но пациент находился в сознании и это мне совсем не
подходило. Для вида покряхтев, я оттащил носилки со страдающим за
угол, к туалету, и склонился с доброй улыбкой на лице:
— Сейчас ты уснёшь, а когда
проснёшься, то будешь как новенький!