- Я бы хотел получить ноутбук, - заявил Гуров. – Буду следить за
новостями, фильмы смотреть, музыку слушать. Иначе загнусь в вашей Малой
Лопуховке от тоски.
- Увы, это запрещено, - категорично ответил Семенов. – Ноутбук вам не
положен. В интернет вы выходить не будете. Связываться со мной и внешним миром сможет
только капитан Воронова. Василий может отслеживать новости, но общаться с кем бы
то ни было ему запрещено.
- Ясно, - кивнул телохранитель.
- Никаких комментариев, лайков и прочей дребедени.
- Да понял я все, понял, - пробурчал Василий.
- Александр Андреевич, вам даже просто смотреть что-либо в интернете
строго запрещено, - снова повтори следователь. – Одно неверное движение в
мировой паутине, и все, провал операции.
Ноутбук мог бы скрасить заточение в Лопуховке. Гуров надеялся, что сможет
следить за новостями. Отныне чтобы что-то узнать, ему придется обращаться к
воинственной Брунгильде или телохранителю.
Василию и Гурову следователь вручил новые мобильники. До неприличия
простые, кнопочные. Гуров с удивлением узнал, что такой раритет еще выпускают.
- Звонить будете только при крайней необходимости мне или друг другу,
- давал указания Семенов. - Звонить и посылать СМС знакомым категорически
запрещается.
- Да понятно, - досадливо махнул рукой Гуров. – Мы ж не идиоты.
Связи с
внешним миром рвались на глазах. От этого на душе становилось еще тоскливее.
- Вам хорошо
бы покрасить волосы, - заметил Семенов. – Или использовать парик.
- Ни за что,
- отрезал Гуров. – Только театра мне и не хватало.
- Тогда
обрейтесь наголо
– Я лучше
бороду отпущу. Или буду бриться редко. Могу виски побрить. Но никаких париков!
Брутальная
трехдневная щетина Александру всегда нравилась. Но он не мог позволить ее себе
в силу имиджа.
- Хорошая
идея. Уверен, никто вас в Лопуховке не узнает. Тихое место.
- Лучше
скажите – глухое, - хмыкнул Гуров.
Машину подали
затемно. Утренняя заря еще не начала окрашивать восток розовым цветом. В слабом
уличном освещении Александр Петрович увидел «Ниву». Радовало то, что выглядела
она вполне прилично. После взорванного Гелентвагена олигарх Гуров пересаживался
на отечественный внедорожник.