– Тогда зачем тебя направили ко мне?
– Госпожа Банда послала меня сюда в качестве тренировки, – объяснила Йокаста. – Однако это у вас весьма коварно придумано, с кирпичной облицовкой-то.
– Верно, – согласился Ваймс. – Ты чем-то досадила госпоже Банде? Как-то ее расстроила?
– О нет, ваша светлость. Но она сказала, что я стала слишком самоуверенной и работа в условиях, приближенных к боевым, пойдет мне на пользу.
– А, понятно.
Насколько припоминал Ваймс, Элис Банда слыла одной из самых строгих преподавательниц Гильдии. И ярой сторонницей практических занятий.
– Значит… она послала тебя за моей головой? – спросил он.
– Никак нет, сэр! У меня с собой даже стрел для арбалета нет, можете проверить! Я просто должна была найти позицию, чтобы взять вас на прицел, и описать ее в своем отчете!
– И госпожа Банда поверила бы тебе?
– Конечно, сэр, – заметно оскорбившись, ответила Йокаста. – Честь Гильдии, сэр.
Ваймс тяжело вздохнул.
– Видишь ли, сударыня, за последние несколько лет твои коллеги-приятели неоднократно пытались убить меня в моем же доме. Как ты догадываешься, я изрядно подустал от этого.
– Отлично вас понимаю, сэр, – сказала Йокаста голосом человека, также понимающего, что выбраться из затруднительного положения он может только благодаря доброму расположению своего собеседника, не имеющего ровным счетом никаких причин оное расположение испытывать.
– Ты удивишься, узнав, какое количество ловушек расставлено вокруг дома, – продолжил Ваймс. – Некоторые из них весьма изощренны, поверь мне на слово.
– Эта черепица на крыше сарая крайне коварно ушла у меня из-под ног, сэр.
– Я уложил ее на хорошо смазанные полозья, – пояснил Ваймс.
– Здорово придумано, сэр!
– И некоторые ловушки могут быть смертельны, – сказал Ваймс.
– Значит, мне повезло, что я угодила именно в эту, да, сэр?
– О, эта тоже смертельна, – сказал Ваймс. – Она, как бы это выразиться, отложенного действия. – Он снова вздохнул.
Он и правда пытался отбить всякую охоту у членов Гильдии являться сюда, но… его исключили из списков? Не то чтобы ему нравилось, когда на него охотятся люди в капюшонах, нанятые его многочисленными врагами, но это было своего рода вотумом доверия. Свидетельствовало о том, что он по-прежнему раздражает богатых и высокомерных типов, которых и нужно раздражать.