— Ладно, допустим, —
проталкивает ком ниже к желудку, — но мне, кажется, в том году она была
зеленая. Искусственная. Но зеленая. Понимаешь,
— раздражение все ещё в груди. Он поворачивается к ней. Не скрывает злые
огоньки в глазах. — Зеленая, Алена.
—Зеленая,— передразнивает его интонации, — не вписывается в интерьер
нашей квартиры. А белая подходит идеально, — любуется своим выбором, наклоняя
голову из стороны в сторону.
— Идеально, — шумно
выдыхает, надеясь избавиться от раздражения. Получается. С трудом.
Взгляд пробегает по
комнате. Выискивая изъяны. Нет. Бесполезно. Всё идеально. Черт подери! Идеально
бело. Нет, он не против. Ему нравятся светлые оттенки.
Но твою мать. Почему
елка белая.
Внутри зарождается
дикий крик. Сжал кулаки. Сомкнул челюсть. Устало прикрыл глаза. Не смотреть на
белое дизайнерское чудовище. Неестественное. Такое же, как и все в этой
идеальной квартире с идеальным гребаным интерьером.
Желание сбежать
неожиданно овладевает хозяином. Сгрести подружку в охапку и скрыться от идеала,
созданного ими.
А может попробовать
что-то изменить. У него появляется план. Она поддержит. Они же вместе. У них
могут быть дети.
— Ален, —
разворачивается к девушке. Берет за обе руки. —А давай никуда сегодня не пойдем.
Ни в какой клуб. Останемся дома. Ты что-нибудь приготовишь. Я куплю настоящую
елку. Зеленую такую, пушистую, — его глаза искрятся.
Он ждет ответа.
— Что? — обрамленный красным рот округляется
в почти идеальную букву «О».
Брови взлетают так высоко, что глаза
становятся, как два огромных блюдца. Эмоции настоящие. Не поддельные.
Откровенные.
Андрей пораженно смотрит на блондинку.
Наконец-то! Алена
естественна. И он готов предложить ещё что-нибудь, но ни одной подходящей идеи
в голове.
— Ты хочешь, что бы я строгала салатики, — вырывает руки, делает шаг назад,
словно он сию минуту отправит её на кухню заниматься стряпней. — Оливье и все
такое? — ещё один шаг от него.
— А что в этом странного, милая, — его шаг к ней, хватает за плечи, притягивает
к себе. Она упирается. — Посидим как настоящая семья, — ладошки с длинными
пальчиками упираются в грудь обтянутую белой рубашкой. Он не замечает. —
Нарядим елку. Настоящую. Посмотрим новогодние передачи по телеку? — стройное
тело вырывается из захвата мужских рук.