Видимо, Пресветлая Богиня соблаговолила мне в эту ночь, хотя может мой папочка все-таки решил облегчить мне жизнь, но я сумела спокойно обойти охранные заклинания. Я делала это много раз раньше, когда бегала по ночам в ивлевый сад. Каждую осень, после сбора урожая, местные жители собирались у костра и рассказывали байки, и я могла часами сидеть и слушать удивительные истории, которые, казалось, никогда не заканчивались. Деревенские жители любили меня и прикрывали, так что родители так и не узнали о моих ночных вылазках. Но тогда, сбегая из дому, у меня не дрожали руки, и максимальным наказанием мог бы быть домашний арест, конечно если бы меня поймали. А такого ни разу не было. Уж что-что, а расплетение силовых линий в заклинаниях легко давалось мне с детства. Папа только удивлялся, что заклинания к утру испаряются. Все грешил на магов-шарлатанов, которые не могли сделать качественную охранку. Вот и сейчас, я осторожно размотала линии дрожащими руками и здравствуй свобода! Относительная, конечно. Выдохнув с облегчением, я почти бегом добралась до конюшни, угостила морковкой зафыркавшую было лошадь, не ожидавшую гостей в столь поздний час, и, стараясь не шуметь, оседлала ее и выехала через калитку для прислуги, которую почти никогда не закрывали на ночь.
Сердце едва не выпрыгивало из груди и оказавшись за пределами поместья я пустила лошадь во весь опор, стремясь как можно быстрее оказаться подальше от родного дома. Напряжение последних часов сказывалось и слезы, так долго сдерживаемые, потекли по щекам застилая глаза. Я все еще не могла поверить в произошедшее, но уверенно вела лошадь по дороге к столице. Благо по ночам тракт был свободен, а полная луна давала достаточно света. Когда взойдет солнце мне придется свернуть с дороги, чтобы не показываться людям, а пока я могла позволить себе не сбавлять скорость.
Спустя несколько часов и бессчётное количество мыслей слезы закончились, впрочем, как и мои силы. Бессонная ночь и стресс предыдущего дня не прошли бесследно. Тело болело от длительной верховой езды, горло охрипло от рыданий, хотелось просто свернуться клубочком и уснуть, но такая роскошь была мне не доступна. Моя решительность никуда не делась, скорее наоборот, стоило мне представить, что будет, если меня поймают, как силы, казалось покинувшие меня, возвращались и заставляли с удвоенной силой двигаться вперед.