Я со страхом посмотрела в сторону кухни.
– Тань, а может не надо так кардинально менять? Мы ж не привыкли к празднику каждый день, – я вспомнила обреченные глаза Толика.
Татьяна рубанула рукой:
– Нет, только так кардинально и надо. Сразу и окончательно. А не то и мы с тобой лет через десять постоянными посетителями поликлиник станем. А я не хочу. Понимаешь, не хочу.
Через час я шла домой и думала о том, что завтра поеду к маме, пороюсь в старых фотоальбомах, найду фотографии бабушек и развешу по стенам. А в понедельник куплю банку розовой краски и выкрашу свою старую секцию.
Ведь Татьяна права: никто не сделает праздника, кроме нас самих. Честное слово, я так и думала.
Но в голову постоянно лезла мысль: что же приготовить сегодня на ужин?
Трудно начинать жить по-новому.
Веру Анатольевну в последнее время мучила навязчивая идея: выдать замуж дочь. Конечно, как современная и неглупая женщина с незаконченным высшим образованием и кучей прочитанных любовных романов, она понимала, что главное решение в этом вопросе остается за ней. Но против общественного мнения идти было трудно. А коллеги по работе, выражающие это самое мнение, считали, что девушке в двадцать шесть лет негоже оставаться в девках.
Сама Вера Анатольевна вышла замуж в неполных девятнадцать, на втором курсе, и к двадцати годам уже катала красную коляску с очаровательной Наденькой. Потому и институт не закончила. О какой учебе могла идти речь, когда ребенок на руках? Ведь самой обо всем заботиться приходилось. Муж исчез из семьи, не дождавшись даже двухлетия дочери.
Вера Анатольевна о нем и не вспоминала почти никогда. Что толку помнить о потерянном? С годами она даже стала сомневаться: а был ли муж? Единственное подтверждение его существования – Наденька без прочерка в свидетельстве о рождении. Там в графе «Отец» красивым каллиграфическим подчерком тушью выведено: «Захолодов Артем Петрович».
Не осталось даже его фотографий – выбросила, и семейный альбом, красивый, в красной сафьяновой обложке, подаренный подругами – однокурсницами на свадьбу, стал похож на дом с выбитыми окнами. Правда, потом она его заполнила фотографиями дочери. Каждый год, в день ее рождения, Вера Анатольевна вела нарядную Наденьку в фотоателье на соседней улице. А потом аккуратно вклеивала снимки в альбом.