– А как ты узнала, что он серый?
– Это легко. Он живой. Был бы нарисованный на плоской бумаге, для меня бы всё смешалось. А цвета предметов я могу различать. Вы попробуйте сами… Правда, серый?
Он закрыл глаза и коснулся пальцами гривы, но ничего особенного не ощутил – всего лишь конский волос, самый обычный – длинный и жёсткий, а серый он или чёрный – одними пальцами не определишь.
– Пока не получается, но я обязательно научусь.
Джек, метнув в сторону Эдварда сочувственный взгляд, повёл пони пастись дальше на луг. Дети отправились в сад, где за цветами на клумбе ухаживала Сэнди.
– Милорд… ох, доброго дня вам и вашей спутнице!
– И вам, Сэнди. Срежьте, пожалуйста, несколько роз для Каролины.
Девочка перебирала цветы осторожно, едва касаясь шипов.
– Вот эта красная. Ой, беленькая, какая прелесть. Жёлтая. Спасибо! А можно посмотреть, какие ещё есть?
И началась своеобразная игра: Каролина дотрагивалась до любого цветка на клумбе и называла цвет.
– Красные бархотки. Фиолетовые ирисы.
– Правильно! – удивился Эдвард.
– Плющ зелёный… по серой стене ограды. Розовые вьюнки.
Так они оказались в самом дальнем углу сада. Отсюда не было слышно ни скрежета ножниц Сэнди, ни тяжёлых шагов Джека, и дом показывал только уголок своей крыши над массивом древесных крон.
– Каролина, а ты можешь сказать, какого цвета у меня пиджак?
– Да, – она дотронулась до манжеты. – Чёрного!
– А мои волосы?
– Папенька запретил узнавать, как вы выглядите. Жаль, мы ведь знакомы совсем недавно.
Он опять насупился. Видимо, мистер Кларк не хотел для Каролины неприятных сюрпризов. Слуги часто обращались к Эдварду с напряжением в голосе. Вполне возможно, что Каролина смогла это почувствовать. Вдруг она всё узнает и испугается, а после уговорит отца уехать?
– Мне холодно. Можно пойти в дом?
В тени они не заметили, что солнце надолго скрылось за тучей. Сад будто просил их покинуть свою цветущую землю и вернуться к камину.
– Пойдём. Я покажу тебе свои игрушки. А можем ещё и музыкой позаниматься.
Остаток дня прошёл необычно: Эдвард исполнил простенькую пьесу на скрипке, а Каролина удивила всех тем, что подошла к роялю, нашла первую октаву и сыграла несложный этюд.
– Где она этому научилась? – спросил граф.
– У нас дома, милорд. Я сам её учил.
Вечером устроили чтения у камина. Эдвард помог Каролине принести увесистые античные мифы и с интересом следил, как тоненький пальчик пробегает по точкам, и так рождаются слова, а с ними – герои, боги, волшебные животные.