Для Тани пребывание на работе превратилось в сущую пытку. Продолжаться долго так не могло, и в один прекрасный день она вызвала Юру к разговору: «Давай уедем обратно в Ригу – родители готовы нас принять, они уже встали в очередь на новую кооперативную квартиру. Там нам будет лучше». Юра помолчал несколько секунд и попросил пару дней на раздумье.
К этому разговору он вернулся сам, причём вечером того же дня, видимо, после беседы со своей матерью: «Таня, я согласен, что нам надо уехать. Только Рига – пройденный этап. Нам не будет там лучше. Если уж и ехать, то в Америку».
Таня была потрясена. Разговоры сотрудниц, обсуждавших отъезды евреев, невольно попадали к ней в уши. Но, как и сами сотрудницы, эти темы были для неё чуждыми. Происходило это неизвестно с кем, неизвестно как и неизвестно зачем. Таня не была готова к подобному развороту собственной жизни. Но Юра, похоже, решил всё за двоих. Его «предложение» сразу приняло принудительный характер и больше не обсуждалось. А Тане отводилась роль, в чём-то похожая на долю жены декабриста.
Началась подготовка к отъезду. Всё делалось тихо, незаметно для соседей и коллег по работе. Документы собирали по отдельности и с промежутками во времени, чтобы не вызвать преждевременных подозрений. Иначе последние месяцы на Родине могли превратиться в ад. Юрина мама подавала документы в одном пакете с ними: с Юриным отцом они давно были в разводе, но согласие на отъезд сына тот предоставил. Необходимо было также получить согласие на выезд от Таниных родителей. Это и стало поводом для последней поездки в Ригу. По телефону родителям ничего не сказали, кроме того, что ребята приедут к ним на некоторое время.
К приезду Юры и Тани родители готовились и при встрече светились счастьем. Они были уверены, что их дочь уговорила строптивого мужа (Юрин характер проявлялся все отчетливее и уже не был секретом для Таниных родителей) и дети окончательно переехали жить в Ригу.
Беседу Юра начал за праздничным столом, едва дождавшись, когда усядется хлопотливая теща. Узнав новость во всей её жестокой наготе, тесть уронил ложку в суп, резко встал из-за стола и вышел на улицу. Вернулся он только к ночи. Теща всё его отсутствие проплакала.
Выяснилось следующее: тесть быстрым шагом три раза обошёл вокруг дома (может, даже выпил пива в ближайшем ларьке, но об этом история умалчивает). Сделал он это для того, чтобы не нанести в пылу страстей телесных повреждений неуёмному зятю. Затем, слегка остыв, но не найдя ответов в себе, он направился прямиком к соседу своему и приятелю по фамилии Шапиро. Что именно сказал своему другу Шапиро, история, опять же, умалчивает. Говорили они долго и обстоятельно, но суть беседы сводилась к следующему: «Не будь дураком – дочери твоей повезло». Да, надо отдать должное Таниному отцу – лучшего советчика не мог он выбрать для такого случая. И спасибо Шапиро – его роль в дальнейшей Юриной судьбе не следует приуменьшать.