Но в одиночестве я не способен воплотить всё это. Мне нужны помощники. Я ведь и наше с тобой знакомство рассматривал с этой позиции. В итоге я решил, что именно так и должно быть. И всё начнет получаться, если я не остановлюсь. А для того, чтобы не останавливаться, нельзя бояться, отвлекаться и сомневаться: бояться однообразия и трудностей дней и сомневаться в правильности выбранной цели. Вот я и решил – не отступать и идти вперёд. По однообразной и трудной дороге, да, но без страха и мыслей о тщете и усталости. Дорогу, как известно, осилит идущий.
Юра закончил говорить. Наступила тишина. Он лежал на песке и глядел в небо. Вера сидела рядом, и он не мог видеть её лица. И хорошо, что не видел, поскольку с ней происходило нечто странное. Ни на что не похожий отзвук вызвали в её душе его слова. Был этот отзвук подобен эху, но только эхо повторяет оригинал и звучит тише его, а тут значение сказанных слов многократно усиливалось и принимало новый смысл.
Просыпаться и чувствовать тянущее томление в подреберье! Ну конечно, это так знакомо ей!
Ожидание чуда всегда просыпалось первым. Оно будило её по утрам медленным теплым взрывом в подреберье. Вера ощущала внутри себя пьянящую, головокружительную пустоту, которую предстояло заполнить чувствами, впечатлениями, событиями предстоящего дня. Проснувшись, она лежала без движения, почти не дыша, и с бьющимся сердцем прислушивалась к звукам пробуждающегося мира. Так начинался каждый день её детства.
Ощущала ли она себя другой среди своих сверстников? Разумеется да! Но это не терзало её. Даже бóльшие по сравнению с другими детьми нагрузки воспринимались ею как неотъемлемая часть некоего ответственного, но почётного отличия. Пока Вера училась в школе, мама заставляла её выполнять дополнительные, наиболее сложные задания по математике или выучивать наизусть не входящие в школьную программу стихи, или читать книги на английском языке. Верины аргументы, что им этого «не задавали», мама всегда отвергала: «У каждого своя жизнь и свои способности. К разным людям – разные требования. Это другим не задавали, а ты должна сделать больше, потому что тебе и дано больше. Ты делаешь это не для меня и не для учителя, а просто потому, что можешь это сделать».
И вот наступает то незабвенное утро двадцать пятого декабря (даже дата запомнилась: ей недавно исполнилось четырнадцать лет), когда