Варька - страница 8
– Алло-о, – прогнусавила Варька, пытаясь судорожно придумать что-нибудь вразумительное.
– Ты дома?
Надо было отвечать.
– Не-а…
– А где? – в голосе матери зазвучали стальные нотки, приближалась буря.
Тут неожиданно ТамНик выхватила трубку из рук растерявшейся девочки.
– Лена? Это Тамара Никифоровна из соседнего подъезда, помнишь Сашу Дудко? Я его мама. Да. Твоя дочь помогает мне по хозяйству… я попросила. Не надолго, через час будет дома, я провожу её до квартиры. Обязательно, позвоним. Даю.
– Ты должна была спросить, прежде чем куда либо ходить.
– Я знаю. Прости.
Ничего не ответив, мать отключилась. Вечером придётся отвечать по полной, но зато у неё есть ещё целый час и Варька моментально переключилась на окружающую обстановку. ТамНик уже открыла дверь ключом и включила свет в небольшой комнате.
– На каком языке Вы говорили по телефону?
Пока девочка произносила вопрос, её новая знакомая успела скинуть пальто, шапку и удивленно посмотреть.
– Как на каком? На русском, ты разве не слышала?
Варька мотнула головой.
– Не сейчас, там у вас дома.
– А-а, это китайский. Понравился?
– Да. Нет. Не очень. Просто я ничего подобного не слышала. Вернее слышала, японский… но на экране, а не живьем.
– А ты какой нибудь язык знаешь, кроме родного?
Тем временем, ТамНик накинула «белый халат», который больше был похож на серый, подошла к занавеске, за которой раздавались какие-то звуки.
– Я учу английский.
3
Ночью Варьке снилось, что она бежит по белому лабиринту, петляет, попадает в тупики, возвращается назад и так бесконечно. «Где выход? Где выход? Где выход?»
Мама спросила, протягивая бутерброд с сыром:
– О чем задумалась?
– Да так, сон вспомнила.
«Где выход? Где выход? Где выход?»
– М-м, я надеюсь сегодня обойдёмся без самодеятельности?
– Мам, я не делала ничего плохого…
– Один раз помогла и хватит. Да? Я не слышу?
– Угу.
– В твоем голосе нет уверенности, в чём дело?
– Мне трудно отказать пожилому человеку, который просит о чём-нибудь. Т-ы сама говорила…
– Ну, говорила, но я имела в виду родных, в первую очередь – бабушку.
– Наша бабушка сама кому хочешь поможет, ты сама говорила.
– Говорила.
Елене Георгиевне было трудно объяснить, что именно ей не нравилось в общении дочери с посторонними людьми. Ей всегда было трудно отпускать Варю из под своей опеки. Когда-то давно, когда дочка нуждалась в ней физически, это был святой союз, объединявший их в борьбе против всего мира. Это были самые счастливые годы, ребёнок воспринимал окружающий мир таким, каким видит и чувствует его мать. Шли годы и связь слабела, ребёнку требовалось всё больше новых впечатлений, новых друзей, новых знаний. Мать тяжело переживала отдаление дочери, она чувствовала, что ещё немного и она останется одна и это её пугало. У самой Елены Георгиевны не было близких подруг, только приятельницы, с которыми хорошо попить чайку и потрещать ни о чем.