— Тата, успокойся, — он быстро подошёл ко мне и с тревогой сказал, — ты вся мокрая… ты простынешь.
Его всего затрясло, тело напряглось. Хотя стояла полутьма, я видела его крепкие мышцы на сильных предплечьях, и кубики на прессе.
Он безупречен!
Подошёл совсем близко, я ощутила желанное тепло. Коснулась его руки, и по его смуглой коже побежали мурашки.
— Я бы не бросил тебя, — глаза его совершенно чёрные с мелкими искорками звёзд.
Наклонился ко мне, жарко шептал в мой висок: — Я бы забрал тебя в любом случае и увёз бы отсюда.
Руки твёрдые, но ласковые скользнули по моей фигуре. Пальцы крепкие подцепили мокрую футболку и потянули вверх.
— Раздевайся, ты промокла до нитки.
Касьян стащил с меня одежду, я скинула рюкзак на пол, расстегнула лифчик.
Своими грудями, мягкими и холодными, прильнула к горячему, словно пылающему торсу. И глаза закрыла от удовольствия.
Мне больше ничего не нужно.
Я больше не могла его ждать, и он не должен ждать.
Хотелось насладиться этим моментом, поэтому я просто стояла, прижавшись к нему продрогшим хрупким станом.
Касьян видимо тренировался. Весь напряжённый, и аромат его тела сводил с ума, дурманил. И я пьянела от такой близости.
Мелкая дрожь пробивала моё тело от страсти и желания.
Он коснулся моих губ.
Такой нежный! Такой нужный!
Мы слились в трепетном поцелуе. Вначале медово текли наши языки, сплетались и нежились, а потом ниже живота наваливалась тяжесть, желающая развязки. Тела трепетали, запели песню любви и неуёмного желания.
Касьян с силой прижал меня к себе, впился в рот жалящим поцелуем, и уже ничего нельзя изменить, нас не остановить.
Я этому рада. Слишком долго ждала этого момента.
Мы страстно целовались, его руки расстегнули шорты и стянули их вместе с трусиками. Одежда мокрая не поддавалась сразу, но нам нельзя было отрываться от поцелуя, ни в коем случае.
Я потянула его спортивки вниз и через несколько минут мы стояли совершенно голые в прихожей. Обтирались телами и нежились друг об друга.
Я обвила его шею руками. Касьян потянул меня за попу и подкинул к себе на бёдра.
Поцелуй продолжался, от него я ослабла и не понимала, где я и что со мной происходит. Единственное, что знала – всё правильно!
Так должно быть, и ничего более нормального в моей жизни никогда не будет.
Воспалённые страстью, мы уже не целовались, мы сосали друг друга, вылизывая губы, засасывая их. Касьян, как самое дорогое, прижал меня к себе, зарылся носом в мои влажные волосы и понёс в спальню.