«Сим, комар на тебе!»
А он:
«Ну и шут с ним, И ему есть надо».
Один-то раз муж Надьки к нему пришел.
«Где, говорит, Надюха? Верни жену!»
А Надька тем временем из окошка с другой стороны дома выпрыгнула и огородом бегом, к оврагу, как коза от пастуха, от мужа спасается. Схватил Сима мужа за грудки, развернул его и как даст пинка ему. Тоже здоровый был. Не было в нашей деревне никого сильнее его!
Боялись, ох, и боялись же его мужья. Даже жен бить почти перестали. А те, жены-то, чуть что:
«К Симеону уйду! Вот ведь! Ну как тут с ними сладишь?
Был дядя Сима высоким, но не длинным, ладным таким. Молодец, одним словом. И никогда мы его злым не видели, не то, что других мужиков.
Наконец, женился дядя Сима. Как только решился? Ему тогда уж под пятьдесят было. Пожил полгода всего женатым-то да и помер. Вот так-то…
Несколько наездов серьезных людей; мой строптивый характер и звериное, не передаваемое словами чувство опасности, неминуемой катастрофы.
И вот они пришли меня убивать. Я узнал их по запаху. Поганому запаху одеколона и дорогих сигарет. Воздух в подъезде пропитался тошнотворной отравой. Скорее всего, они долго крутились в подъезде. Знают, что я приезжаю с работы в разное время. Должно быть, их трое. Один ждет меня на этаже. Другой пойдет по лестнице следом. Третий остался на улице и наблюдает за входом в подъезд.
Никуда от них не деться.
В миг опасности из головы куда-то исчезают мысли и слова. Остается тишина. Воля становится сжатой пружиной. Когда пружина освободится, тишина станет вечной или сменится суетой и бестолковостью жизни. Зря я отпустил шофера… Хотя, что бы это изменило? Вместо одного два тела.
Но перед тем, как наступит тишина, сердцу надо справиться с обидой. Я не сделал им ничего плохого. Они не могут испытывать ко мне ни злости, ни ненависти. Но они ждут меня. Им уже продали мое мясо.
Я не прошу у бога ни одной лишней минуты, пусть только те, что отпущены. Я верю на свой лад, да простят меня истинно верующие. Бог есть. Это Бог живых. Над мертвыми же не властен никто. Даже Бог.
И все-таки как хочется быть неправым. Как я хочу послать в ад хотя бы одного подонка. Как хотелось бы, чтобы со смертью ничего не кончалось.
Нет, я не выйду на свою лестничную площадку. Мне не нравится кровь на грязной лестнице. Мне хочется поиграть с ними. Я заставлю их залезть на крышу. Там будет интереснее.