Кажется, ЭТО называется «королевская кобра».
Девочки в гостиной одновременно говорят «Мерлин», «мама» и
«какая интересная зверюшка». Смотрят на меня и на Патронус с
недоумением. Поверьте, девочки, я тоже в недоумении. Первой в себя
приходит Гермиона и отвечает на всеобщий (и мой тоже!)
невысказанный вопрос:
— Полагаю, все дело в том, что в жизни Гарри наступил момент
взросления, переломный период, так сказать, в течение которого он
подсознательно проассоциировал себя с Темным Лордом, поскольку тот,
пусть и из куда худших побуждений, также выступал против
министерства и пытался привести к власти того, кого ему было
выгодно.
Спасибо, Гермиона. Сам бы я ни в жизнь это не выговорил. Я,
собственно, и понял-то с трудом.
— С другой стороны, хорошо, что не паук, — с видимым усилием
говорит Рон.
— С той же стороны, хорошо, что не Нагайна, — ухмыляется
Невилл.
Я наконец сбрасываю охватившее меня оцепенение, задаю Патронусу
направление и наговариваю текст, который, разумеется, начинается со
слов: «Мистер Уизли, не пугайтесь, это действительно мой Патронус,
не знаю уж, что с ним такое...»
— Гарри, — робко говорит Гермиона, — Мне кажется, мистер Уизли
не понимает серпентарго. Может, ты все-таки отправишь...
человеческое сообщение?
Ко всем прочим радостям я еще и шиплю?! Какая прелесть. Я
отворачиваюсь от своего нового Патронуса и осторожно наговариваю
все то же, глядя на Гермиону, а она кивает, мол, все правильно.
Наконец Патронус отбывает по назначению, а я оборачиваюсь к
Джорджу:
— Дружище, у тебя огневиски осталось? А то, по-моему, новый
Патронус — это был уже перебор. Я бы хлебнул с целью лечения
нервов.
— Извини, Гарри, мы с Деннисом приговорили всю бутыль, —
разводит руками Джордж. — Кто ж знал, что от нее будет зависеть
судьба Британии?!
— А что детей поить огневиски нехорошо, ты тоже не знал? — ворчу
я, но больше для порядка. Я уже понял, что напиваться мне недосуг.
На меня тут смотрят Чжоу и Сьюзен, и обе так... со значением
смотрят. Видимо, вечер собеседований продолжается.
— Ребят, вы помогите Сьюзен разместиться, а мы с Чжоу пока
поговорим, ладно?
Никто не возражает, только Джинни перед выходом смотрит на Чжоу
так, что я начинаю опасаться за ее жизнь, в смысле, за Чанг. Хорошо
хоть, что на меня она так не смотрит, это обнадеживает. Возможно,
Летучемышиный сглаз меня минует.