Ни одной зверюги и зверюшки не
попалось мне пока на пути. То ли спят, то ли я распугал их всех
своим шумом. Хоть я и старался идти потише, но то и дело под моей
далеко не маленькой тушкой оглушительно трещали ветки.
Через какое-то время я понял, что
скорее всего уже давно иду совсем не в том направлении, в котором
шёл изначально. Во-первых, в лесу в принципе очень тяжело идти
строго в одном направлении. Солнце, конечно, выручает, но оно тоже
не стоит на месте, да и не всегда его видно за высоченными кронами
деревьев. Ну а во-вторых, я вдруг вспомнил, что человеческие шаги
не одинаковы. Как правило, у людей левый шаг немного короче.
Поэтому, не имея ориентиров для поддержания прямолинейного
движения, человек всегда начинает поворачивать налево и легко может
описать полный круг. Круг-то я, конечно, вряд ли описал, так как
всегда старался сверяться с солнцем. Но чуть в сторону практически
наверняка ушёл, а может и не чуть, так что далеко не факт, что я
выйду к тому месту, где видел дракона. Придя к столь неутешительным
выводам, я остановился у очередного высокого дерева и, тяжело
вздохнув, полез наверх. Требовалась разведка. Иначе, чую, я так
долго ещё буду блуждать по этому лесу. К тому же, тут ещё одна
проблема нарисовалась. Очень захотелось даже не есть, а жрать. По
пути-то мне встречались разные ягоды и даже грибы, но они, понятное
дело, тоже были незнакомые, так что было совершенно не ясно, какие
из них можно есть, а какие — ядовитые, так что рисковать я не
собирался. Я, конечно, слышал когда-то, что те ягоды, которые едят
птицы, можно есть, но пока я и птиц тут не видел, чтобы провести
следственный эксперимент.
С верхушки дерева вид открывался
изумительный. Огромное зелёное лесное море разливалось во все
стороны от меня, и конца и края ему видно не было.
— Твою мать... — с тоской тихо
пробурчал я себе под нос, осознав, что очередные мучения были зря,
а теперь мне надо как-то слезть обратно. Я уже начал обречённо
прикидывать маршрут спуска, как вдруг что-то справа привлекло моё
внимание. Показалось, что там между деревьями есть тонкая линия
небольшого просвета. Мне, конечно, могло просто померещиться, но за
неимением альтернативы я решил двинуться в ту сторону.
Не буду рассказывать, чего мне
стоило в этот раз слезание вниз, но уже будучи на земле я поклялся
себе самыми страшными клятвами, что больше ни за что в жизни не
полезу ни на какие деревья. Метрах в пятнадцати над землёй подо
мной подломилась ветка, и я каким-то чудом, уже падая, успел
ухватиться за другую. Конечно, далеко не факт ,что падение с
подобной высоты было бы для меня критичным. Я и сам не знал до
конца, на что способно моё тело в местных условиях, да и дед
сказал, что организм мой тут такой же крепкий, как и в том мире, но
проверять почему-то не хотелось.