На стул он опустился в той же стремительной манере и грациозно взмахнул рукой, подзывая… Марию.
Она сперва удивилась и едва не впала в смятение, но вовремя вспомнила, что вообще-то на работе, и на ней надета форма официантки - потому гость и приглашает ее подойти к столику. Как говорится, ничего личного.
- Чего уставилась? Ну давай, иди уже… - Илона подтолкнула ее локтем в бок, но тут же, ухватив за край блузки, шепнула:
- Меню можешь не давать, он всегда по утрам заказывает одно и то же…
- Тогда странно, что вообще подзывает кого-то. Если он такая примадонна, как ты утверждаешь, то ты или Фаина сами должны ему все сразу принести. - резонно заметила Мария, но Илона только фыркнула в ответ:
- А как же неизменность ритуалов? Царственные особы - рабы своих привычек, в том числе и дурных… Ну все, иди, иначе порушишь ему всю мизансцену. Потом хлопот с ним не оберемся. Характер у него мерзкий.
Мария не стала дольше упрямиться, поправила блузку, галстучек, слегка провела ладонью по волосам, проверяя сохранность прически, и, приблизившись к столику, учтиво обратилась к Бердянскому:
- Здравствуйте. Что будете заказывать сегодня?
- То же, что и вчера, и позавчера и… послезавтра. - не сразу удостоив официантку взглядом, Павел расслабленно откинулся на спинку стула. Запрокинув голову, рассматривал потолочные узоры и беззастенчиво демонстрировал шею, острый кадык и выступающие в прорезь рубашки ключицы… а может быть, заодно и темнеющий на светлой коже след чьей-то страсти, говоря проще - засос.
Это было красиво, и, черт возьми, сексуально, и, кажется, “примадонна” превосходно знал, какое впечатление производит - но вел он себя просто неприлично. Жаль, воспитывать такого детину уже поздно…
- Простите, я сегодня здесь первый день, и ваших предпочтений не знаю. Можете меня просветить? - еле сдержавшись, чтобы не поддеть его чуть сильнее, Мария сделала вид, что готова все записать в блокнотик.
- А, вот как? Хмммм... - взгляд темных глаз с неким намеком на любопытство скользнул по ней: сверху вниз и обратно, задержался на уровне груди… Мария ждала, собрав всю свою волю, чтобы сохранить “покер фейс”.
Бердянский вздохнул так, словно необходимость озвучить свои гастрономические пожелания была для него непомерной ношей, и сухо проронил: