Молодец девочка, - одобрительно подумал попаданец,- родители нас
растили в детстве, а потом и приходит наша очередь заботится о них.
По крайней мере, тех, кто еще до сих пор пока жив.
Подумал, решил:-
Если мама твоя согласна служить служанкой, то я могу взять ее
себе в дом. А то как-то около меня стало много молодых девушек.
Здоровые кобылы, практически не работают. Так как?
Мать и дочь почти мгновенно переглянулись. Видимо, такой вариант
трудоустройства их устраивал, поскольку они вместе сказали:
- Да, барин!
- Идите тогда в людскую, да скажите ключнице Авдотье, пусть
обустроит, я вечером приду, еще поговорим.
Они ушли, а Андрей Георгиевич вместе с Акимом прошли немного
поодаль. их работа еще не закончилась. Между делом Макурин
поинтересовался:- А что, Аким, крестьяне здешние в ранешние времена
пчел много разводили?
- Дык, конечно, благодетель! Оно ведь как, мед оно и сладко, и
вкусно, опять же полезно. Да и воск. И на урожай хорошо влияет.
Правда, очень уж работать надо много и знать, как и что для пчел
производить. Вот когда прежний помещик Аркадий Митрофанович умер,
царствие ему небесное, многие и перестали держать. Но совсем
деревня от них не отказалась. Самые упертые по несколько ульев
держат. И для себя, и для продажи. Мед и воск на рынке всегда
продашь. Далеко только возить. Вот Елизарий один из таких
Аким мотнул головой на один из домов: мол, дошли, здесь.
Постучал в ворота палкой, закричал:
- Эй, хозяин, открывай, барин-кормилец пришел!
Постояли немного. Андрей Георгиевич уже хотел спросить у Акима,
что их так у ворот держат? Да попенять в очередной раз управляющему
за его дела. Вернее, за его безделье.
Но с другой стороны послышались быстрые шаги. Кажется, прибрел
хозяин. Он действительно пришел, да не один. Сам Елизарий был
косоглазый, темноволосый мужик лет около сорока. То есть такой
возраст, когда жизненный опыт уже накопился, а силы в теле еще
держаться. Самый смак, лишь только недолгий этот период. Год — два
— три и дряхлость навалиться, овладеет человеком до последнего пути
на кладбище. Рядом с ним чуть поодаль сзади шла невысокая женщина с
остатками неброской русской красоты. Впрочем, и сейчас мужской
взгляд на ней останавливался с удовольствием. Это была его жена.
Безымянная, поскольку познакомиться с Макуриным простую женщину
посчитали излишним. В отличие от мужа, шедшего с пустыми руками,
она несла поднос с немудреными закусками и каким-то напитком.-