Николай Иванович Пилипенко, лично утверждавший финальный список концертных номеров, “Хаву Нагилу” в исполнении художницы, маркетолога и бухгалтерш горячо одобрил, но повелел особое внимание уделить выбору костюма:
“Поярче, полегче, и чтобы ножки непременно были видны, и повыше, повыше!”
Бюджет на костюмы и прочий концертный антураж был щедро выделен из личных сумм господина Кацмана, так что девушки решили не стесняться: поехали в ЦУМ, а потом в “Гришко”, и накупили блузок, юбок, жилеток, шарфов и туфель, ориентируясь не на цену, а на личный вкус.
Пилипенко только крякнул, когда ему представили товарные чеки, но ругаться не стал. Зато плотоядно глянул на Женю, и протянул голосом Чуда-Юда из сказки, напоминающего о “должке”:
- Ну смотрииии!..
На что смотреть - Женя уточнять не стала, и так было понятно, что заместитель генерального не просто имеет на нее виды, и выездной корпоратив использует по полной программе, чтобы заявить свои недиректорские права. Ну а что такого?.. - у нее же официальный статус одинокой разведенной женщины…
Танец в коротенькой юбочке и легкомысленной жилетке, накинутой на полупрозрачную блузку, станет логичным шагом к положению фаворитки. Или… билетом в новую жизнь, свободную от “СХИМА”, Кацмана с Иванычем - и от регулярной ежемесячной зарплаты. Женя не возражала бы и против такого исхода, она давно присматривалась к фрилансу, вольные хлеба манили ее не меньше, чем земля обетованная манила Моисея и его народ - если бы не ипотека.
ГЛАВА 2. Официант
Вечерний концерт удался на славу. Сотрудники “СХИМА”, по начальственному велению, по директорскому хотению, преобразившиеся в скоморохов, трубадуров и плясунов, подошли к делу с душой.
Айтишники во главе с Альбертом исполнили а-капелла “Вечерний звон”, перемежая классический текст вставками собственного сочинения, разной степени пристойности.
- Ох, после праздника порой
Лежать нам на земле сырой.
Но то не именины – муть,
Коль после спьяну не заснуть.
И уж не я, а будет он
Петь песню ту —
«Вечерний звон»!
Пиарщики показали несколько юмористических сценок на тему “общение с капризным заказчиком”, и удостоились громких аплодисментов самого Кацмана. Иваныч кривился и бурчал под нос:
- Работать надо лучше! - но, глядя на гендира, тоже хлопал.
Клава, выйдя в образе тургеневской барышни, спела душещипательный роман, а потом - на бис - хвалебную песнь в честь Кацмана, переделанную из популярного эстрадного хита. Модест Исаакович, умилившись и развеселившись (да и уже порядком набравшись…) выплыл из-за стола, приобнял Клаву и сказал ответную речь, дав понять, что благосостояние фирмы чуть ли не на сто процентов зависит от умения прекрасного финдиректора нужным образом сводить баланс и сдавать налоговую отчетность…