На Той стороне оказалось страшно и пусто. Десятки, сотни, может
быть, тысячи безмолвных теней не заполняли пустоту, а только
странными образом делали её ещё глубже и безнадёжнее. Ингвар
испугался – и души вокруг слабо зашевелились, словно
просыпаясь.
«Они увидят меня!»
Надо не бояться, надо думать о чём-нибудь другом. С рождения он
был болезненным ребёнком. Как и все ревенаторы, как он позже узнал.
Часами страдая от головной боли или необъяснимой слабости, он
воображал волшебный лес, где растут чудные деревья, поют дивные
птицы, а на полянках цветут медовые пряники. Во всех подробностях
представлял себе каждое дерево, каждую птичку, каждый цветок.
Любовался ими – и мучительно пустые, бесполезные дни проходили
быстрее.
И Ингвар попытался представить свой лес. Брёл меж успокоившихся
душ и снова мысленно разглядывал каждый листочек, каждую бабочку,
каждую травинку. Пока не добрался до огромных странных ворот.
Вернее, Врат. Даже ребёнку из глухого медвежьего угла было ясно,
что это не просто ворота. Он огляделся, положил руки на массивные
створки, исчерченные непонятными знаками, толкнул их – и вышел
обратно, на Эту сторону.
Страх Той стороны остался в нём навсегда. Из-за него приходилось
принимать сонный порошок, иначе он оказывался на Той стороне, едва
засыпал. И души не были такими тихими и вялыми, как тогда, в
детстве, и как всегда наяву, когда он работал.
Наставник подарил ему возможность спать спокойно, впервые напоив
зельем с сонным порошком. Но стоила эта возможность ох как
недёшево. Сонный порошок немногим уступал по цене драконьей крови,
без которой нельзя было воплотить вернувшуюся душу. Так что денег
Ингвару постоянно не хватало.
Но лучше не поесть. Не поменять потёртые сапоги и изрядно
потрёпанный плащ, чем остаться совсем без порошка.
И теперь, когда он не знает, прав барон и его жена или нет, да и
вообще может ли кто-то быть правым в такой истории, он не пойдёт на
Ту сторону.
Ингвар вложил мешочек в руку барона и вышел. Память не подвела
его, и он выбрался из башни, затем дошёл до обеденной залы, где
сидя на одном стуле шептались близнецы. Вышел из замка.
Что ж, ночевать придётся в лесу, да и до Ильбурга его теперь
вряд ли проводят. Хорошо хоть вещи он по привычке взял с собой ещё
на ужин.
– Господин ревенатор, вы отказались? – послышался за спиной
голос Шона.