-…Я… приготовила ужин…
Молчание.
- Ты можешь присоединиться, если хочешь, - старалась, чтобы мой
голос звучал уверенно и безразлично.
По факту же было не по себе. Я даже не знаю, может ли он
применить в отношении меня свою магию, если она есть, но уже факт
того, что я ею не обладаю, а он явно физически сильнее, откровенно
пугал. Мало ли как сработает сила договора.
- Как пожелаете… госпожа…
Его губы скривились в презрительной усмешке и тут же лицо
приобрело бесстрастное выражение. Может мне просто показалось?
- В общем, если не хочешь, поешь потом. Я оставлю всё на кухне,
быстро перекушу и уеду сразу же. Вернусь через неделю и прошу тебя
быть внимательным с домом. Важно, чтобы он остался цел и
невредим.
Кивок.
Нет, ну каков, а. Я тут перед ним распинаюсь, а он мне
кивнул . Вспышка неприязни уколола изнутри.
Вернувшись на кухню, поела в гордом одиночестве, а затем
отправилась во двор к повозке. Ая больше не встретила, чему была
несказанно рада. Просто пусть не угробит моё наследство, большего
не ожидаю.
Возможно, стоило снять с него его эти полоски? Его реакции явно
заторможены. Вот только ведь надели их не просто так. Что, если он
буйный и набросится на меня с кулаками? Документы ещё оформлены на
имя тётушки, мало ли. Переоформление имущества проходит пару
недель, хорошо, что этим займется княгиня.
А вот потом подумаю про то, что делать с ним дальше. Возможно,
кто-то из тётушкиных подруг согласился бы его забрать, если даже за
аренду готовы платить… Продать его что ли? Фу. Даже звучит
отвратительно, понимаю княгиню. Продать человека – как мерзко-то.
Ну и что, что раб бесправный, созданный именно для того, чтобы
угождать хозяевам. Всё равно.
Но и владеть рабом тоже приятного мало. Особенно постельным, ни
на что более особо не годным.
С ума сойти, я – рабовладелица. Еще и этот… Глаза такие глубокие
зелёные. Эх, не то, что мои блёклые болотного цвета. А волосы
блестящие, густые, слегка завиваются на кончиках… Я вот со своими
мучаюсь с детства. Сначала никто из взрослых не верил, что
действительно испытываю боль при стрижке. Потом слова о том, что
это невозможно, подтвердили и целители. Да только легче от этого
мне не становилось, каждая стрижка была натуральной пыткой.
И только когда я повзрослела и смогла настоять на своем, мучения
прекратились, вместе со стрижками. Мои волосы уже едва не достигали
середины бедра, благо не такие уж и густые, но уже тяжеловато
носить такую шевелюру. Обычно завязывала их узлом на затылке и
скрепляла парой шпилек или просто собирала в низкий хвост.