Я встал раньше матери и подошел к двери. Мне хотелось поскорее выйти из этого душного кабинета. Голова начала сильно болеть. Наверное, из – за этих чертовых анализов. Я с самого утра ничего не ел, да и хотелось поскорее закурить.
– До встречи, Чейз! – я обернулся и посмотрел на доктора, слегка приподняв одну бровь. Ему так трудно понять, что я не намерен сюда возвращаться?! – Надеюсь, мы скоро увидимся.
– Надеюсь, что нет! – я выплюнул эти слова ему и, не дожидаясь упреков матери, вышел в коридор.
Здесь было намного больше свежего воздуха, чем в кабинете. Я глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Головокружение так и не прекратилось. Это начинает меня бесить еще больше. Чертыхнувшись, я стал идти в сторону выхода. На пути встречались пациенты разных возрастов. Некоторым даже было лет десять, не больше. И самое главное – все они ходили в шапках, которые скрывали их лысину.
Внутри меня нарастало чувство отвращения, хотелось закрыться в туалете и блевануть. Хотя, у меня и этого не вышло бы. Я, черт возьми, не хочу быть как они! Лучше побыстрее умереть, чем вот так мучиться, принимая чертовы таблетки и постоянно зависеть от людишек в белых халатах. – Чейз! – я и забыл каким жестким может быть ее голос. – Ты стал вести себя как ребенок! Почему ты так разговариваешь с доктором?!
– А как я должен разговаривать с ним? Может продемонстрируешь? – запах лекарств еще больше стал давить. Я держался из последних сил, чтобы не наорать на мать.
– Почему ты такой? Почему стал так относиться ко мне… к себе? – мама тяжело вздохнула и попыталась дотронуться до моей руки. Я резко отошел от нее и слегка врезался об стену. Ее холод слегка помог мне прийти в себя и я снова посмотрел на растерянное лицо матери.
– Я такой же как и всегда. Ты должна была уже давно меня узнать, – я проговорил это охрипшим голосом. Мне самому стало страшно слышать свои голос, полный отчаяния. – Но ведь тебе это не знакомо. Тебе никогда не было дела до своих детей.
– Чейз! О чем ты…
– Я прекрасно понимаю, о чем говорю. С тех пор, как умер отец ты только и делала, что пропадала на фирме или заводах. Тебе ведь было наплевать на то, что дома тебя ждут твои сыновья, – я приблизился к ней поближе, чтобы ощутить ее страх и проигрыш.
– Это не так! Почему ты не хочешь понять этого?! – она все же умудрилась схватить меня за руки. Я попытался вырваться, но ее хватка оказалась крепкой. – Я всегда любила и буду любить тебя и… – она замолчала не договорив фразу. Я посмотрел на нее с ожиданием во взгляде. – …и Томаса. Вы все, что у меня есть и я всегда желала вам только добра. А теперь ты говоришь, что не хочешь лечиться! Как по-твоему я должна себя вести?!