– Нина, ты чего? Молчишь, не улыбаешься даже, – спрашивает меня потихоньку Ольга.
– Да устала, времени-то уже двенадцать…
– Ты на самом деле еще в дорогу не собиралась?
– На самом деле. Говорю же – сюрприз такой мне Громов устроил, внезапный отъезд…
– Давай всех уведу! И правда, поздно уже, – Ольга повернулась к Устюжанину:
– Серый, поехали домой! А то прямо тут засну!
– Вова, нам тоже пора… – Жанна встала. – Мне завтра надо с утра быть в музее.
Мы все спустились во двор. Тетки быстро расселись по машинам – стоять холодно, не лето, однако! – и двор опустел. Налетевший вдруг ветер погнал по асфальту опавшую листву.
– Нина, иди домой, а я посмотрю, как там, в салоне, и вернусь.
Но я все еще была под впечатлением своих мыслей и пошла с Гр-р, несмотря на то, что выскочила провожать народ без пальто. Громову пришлось крепко обнять меня, чтобы я не замерзла окончательно.
На этот раз в дежурке в одиночестве торчал Паша, мой старый знакомый из числа Гришкиных сотрудников. Пока Громов разговаривал с ним и в очередной раз включал и выключал мониторы, я прошла в нижний зал еще раз взглянуть на портрет. Наверное, глупость – ждать, что прадедушка Громова материализуется и навестит нас. Это только в романах бывает! И Тюня, написав «Арсений», могла просто сообщать, что увидела сходство портрета с ним. И моя интуиция, напихав мне в рот медных монет, возможно, предупреждала совсем о другом.
– Радость моя, ты где? – зовет меня Громов.
– Иду! – отзываюсь я и бросаю последний взгляд на портрет. Нет, не Гр-р меня на нем обнимает…
Домой мы вернулись через мансарду.
– Видишь, как удобно работать там, где живешь! – в очередной раз порадовался Громов. – Не надо даже на улицу выходить!
Мы еще посидели на кухне. Вернее, сидел Гришка – в обнимку с Морковкой. Кошка предчувствовала расставание и липла к Гр-р. Я занималась посудой и думала, что неплохо бы обзавестись новой дорожной сумкой, но когда? Времени на хождение по магазинам нет. Придется ехать со своей старой и видавшей виды кошелкой. Утешив себя тем, что куплю новую сумку в Европе, я посмотрела на Громова – дремлет, положив голову на руки. Я тихонько присела напротив. Устал мужик, устал… А никогда не признается… Хорошо, что он придумал эту поездку, – отдохнет… Да и мне не помешает сменить обстановку.