А еще и путешествие в 1909 год – как следствие моего нового статуса мага. Там-то, в Петербурге тыща девятьсот девятого года, я впервые и услышала фамилию Шпинделя. Носил ее Вовкин прадедушка. Но когда я встретила Шпинделя-старшего, тот был еще достаточно молод, лишь подумывал жениться и вовсю волочился за моей прабабушкой Анной, в теле которой я и разгуливала по дому госпожи Марии Петровны Назарьевой, моей, соответственно, прапрабабушки. Анна Назарьева была та еще штучка, как говорит Громов, и наверное он прав, потому что прабабка моя умудрилась вскружить голову не только Вовкиному предку, но и прадедушке самого Гр-р – Арсению Сурмину, а также и моему собственному прадедушке, тому самому губернатору Закревскому, в чьем доме живем мы с Громовым. Теперь дом целиком наш. Здесь находится и Гришкино сыскное бюро «Гром», и мой арт-салон «Модерн». Больше всего Громову нравится то, что он работает там же, где живет, а теперь и я оценила преимущества жизни «на рабочем месте»: понятие «дорога на работу» вообще отсутствует, и времени экономится уйма. И шуба не нужна – несмотря на снег и мороз за окном. Ну разве что в ресторан к Шпинделю смотаться или к кому-нибудь в гости…
Но вернемся к шпинделевскому дивану. Когда Ольга, моя правая рука в салоне, мой учитель рисования, талантливый художник, возлюбленная Сереги Устюжанина, друга и одноклассника Гришки, но, главное, моя лучшая подруга, сказала, что неплохо было бы организовать выставку вещей, принадлежавших жителям Энска накануне Первой мировой войны, чтобы показать их (жителей, конечно) быт, этот диван мы откопали на чердаке Вовкиного особняка. Где-то к Рождеству, чтобы отметить закрытие выставки, мы решили устроить аукцион и распродать часть экспонатов с согласия владельцев. Вовкин диван – трехметровый шестиногий ампирный монстр из красного дерева, с сиденьем, обитым полосатым сине-желтым шелком, который мы специально выписали из известной реставрационной мебельной мастерской в Париже, – был одним из самых завидных лотов. Хотя на мою Перепетую обращали внимание все посетители выставки, продавать ее я вовсе не собиралась, поэтому на кукле даже ценника не было. А если бы и был, разве можно сравнить стоимость куклы с тем, что изображено на ярлыке, пришпиленном к полосатому дивану? Я это к тому, что в зале имелось еще много чего более дорогого и менее громоздкого, чем метровая кукла, и было непонятно, почему свистнули именно ее.