Аврора Дюпен, одна из первых писателей-женщин, взяла мужской псевдоним «Жорж Санд» не только для того, чтобы проще было пробиться на олимп французского литературного бомонда. Во времена Июльской монархии мадам с грубым мужским именем оказалась одинокой, непонятой обществом, ласточкой феминизма, ведущей порицаемый всеми добродетельными матронами образ жизни. Но она плевала с высокой колокольни на мнение света – веселая госпожа меняла любовников как перчатки, вела себя в обществе непозволительно раскованно, разговаривала на «запретные» темы и (о боже!) садилась в опере на дешевые места, куда дам не пускали.
И вот в такую далеко не женственную, но яркую личность влюбился изнеженный, болезненный Шопен. Ну конечно, не сразу влюбился – Жорж Санд буквально «завоевала» его, оказывая знаки внимания, как коварный соблазнитель юной девушке. Повсюду преследовала его, заваливала букетами, записочками и громче всех аплодировала на концертах. Шопен сдался под таким грубым напором ее страсти. На момент их знакомства его слава уже гремела по Европе – концерты, светские рауты, кучи восторженных поклонниц были обычным делом для молодого гения. Неинициативный и мягкий Фредерик потянулся к более сильной личности, и они с Жорж оставались вместе целых девять лет, ведя непростительную для тех времен жизнь вне брака.
Я отправлюсь в конец июня 1842 года в имение госпожи Санд, Ноан, расположенное на двести пятьдесят километров южнее Парижа, и запишу на видео игру Шопена, отсканирую какие-нибудь нотки или черновики. Может, и в заметки самой мадам удастся нос засунуть. «Для истории важна каждая мелочь» – так выражается мой суровый начальник и мрачно хмурит брови, а начальство я уважаю и перечить не смею (ироничный смайлик).
– Варвара, подготовься! – вернул меня в реальность голос дежурного. – Жорж Санд на подходе.
Сегодня в шкафчике находился пистолет с запасом ампул сывороткой на целых семь дней. Каждое утро я должна делать себе «прививку», чтобы не испугать аборигенов жуткой мутацией. Наши умники придумали шутку – спрятали эту небольшую пластиковую штуковинку в томик Руссо, который Санд постоянно таскала с собой. Полагаю, в такую нудную литературу вряд ли кому захочется заглянуть, и мое инкогнито не будет раскрыто (смайлик).
Укол был довольно болезненным (какие жертвы ради науки!). Я чуточку подождала и уставилась в зеркало. Жорж Санд оказалась смуглой крепкой женщиной лет тридцати восьми с большой красивой грудью, густыми длиннющими волосами иссиня-черного цвета и яркими, темно-карими глазами. Не очень красивая, но жутко уверенная в себе баронесса. Немного чертовка, а мне нравится! Жорж улыбнулась мне из зеркала капельку иронично. Классная!