Я не
чувствовал напряжения их "мышц", когда теневики атаковали или
защищались. У бойцов Акаяши пожалуйста, а у них... Согласен, что
это слишком косвенный признак для далеко идущих выводов, но я
сейчас и не к ним веду, а к тому, кто собирался в одиночку
противостоять группе могучих пенсионеров.
Джентльмен
казался еще более иным, чем даже его подчиненные. И было в нем
что-то общее с гостем рода, на которого совсем недавно совершили
покушение. Точка точно так же показывала на его месте ожившую
аномалию.
И я даже
не берусь сказать, что будет, когда обе этих аномалии встретятся. А
они неизбежно это сделают, так как аномалия за номером один уже
давно находится поблизости. И раз в игру она пока не вступает, то и
я воздержусь.
В отличие
от них я не способен пережить взрыв трех ракет или удар мега
молнии.
Свои
маневры закончил как раз к началу действа. Похоже, в этом мире
считается нормой поболтать со своим врагом, перед тем как
схлестнуться с ним насмерть. Потому как именно этим и занимались
противники, пока я наращивал дистанцию, к сожалению, уже не слыша,
о чем идет речь.
Эта ночь
дала мне очень много информации, которую следует хорошенько
обдумать. Осталась малость: дожить до рассвета и сделать все
возможное, чтобы джентльмен не встретил его.
Бой. И
франт, словно оправдывая свое джентльменство, предоставляет право
первого удара противоположной стороне. От старцев в его сторону
протянулись десятки сияющих золотом линий, в которых сплелись силы
и огня, и земли, и стали, и молнии. Именно так я поименовал для
себя стихии, которыми распоряжались мои невольные
союзники.
Судьба
этих линий была известна — исчезнуть в никуда. Но на смену им
появлялись все новые и новые, которые заходили и справа, и слева.
Их становилось все больше, и вот враг начинает походить на
закутанное в паутину насекомое.
А я
замечаю кое-что интересное. Его щиты пустоты не живут долго. Две
секунды, а затем те схлопываются сами в себя. Враг тут же
восстанавливает прореху в своей уже круговой обороне, но новый
провал в никуда возникает чуть ближе к нему. Таким образом, кокон
становится все ближе и ближе к своей жертве. И так до тех пор, пока
у него не останется пространства для нового
провала.
Слишком
очевидно и прямолинейно.
В какой-то
момент нити совсем скрывают врага из вида, а затем резко сжимаются.
Последовавшая за этим вспышка, должно быть, была видна на другом
конце Токио. Меня ослепило, даже несмотря на закрытые глаза и
сработавшее автозатемнение визора, а мгновением спустя, обдало
обжигающе-горячим воздухом