апомним полякам, из чего мы скроены!
Обойдемся без караколе, нет места и времени! Стрелять без команды -
у кого порох ещё не отсырел! Остальные - палаши к бою, вперед!
Сметем эту сволочь!
Мне осталось лишь злобно стиснуть
зубы. Как же я ненавижу рубку!
...Три польские хоругви смешанного
состава, атаковавшие вслед за гусарами, увязли в центре - и в пылу
боя ляхи не разглядели новую опасность. А мы ударили им в правый
фланг - так, что поляки и мятежники даже опомниться не успели, как
рейтары врезалась в их ряды! Пришёл черёд моего райтшверта собирать
кровавую жатву: справа завалился с разрубленным плечом польский
пехотинец, пропустивший мой удар...
Какая же мерзость.
Подскочивший слева мятежник
попытался поднять меня на пику - но я ушёл от укола и тут же
разрядил во врага второй пистоль, выхваченный из седельного чехла
левой рукой! Все же в том, чтобы родиться левшой, а после
переучиться на правую руку, есть свои преимущества... Третий
пехотинец в ярком сюртуке лишь скользнул копьем по кирасе - а после
рухнул с проломленным черепом. Рядом со мной "воров" рубит Лермонт!
Вот финна "Степана" что-то не видно... Но я уверен, что он жив!
Скрежет, крик и треск стоит такой,
что, думаю, он слышен даже жителям Твери!
Срубив конного шляхтича - достал со
спины самым острием клинка - я схватился с очередным всадником. Тот
оказался искусным бойцом, и я с трудом выдержал первый натиск
размашисто и быстро рубящего саблей ляха! Что же, самое время
использовать третий заряженный пистоль... Блокировав плоскостью
райтшверта очередной удар сабли (едва успел остановить летящий в
голову клинок!) я выстрелил от бедра с левой руки! Пуля ударила в
горло разом захрипевшего врага - а я в очередной раз похвалил себя
за то, что раскошелился на чехлы... И что два из трех повесил с
левой стороны седла!
...В какой-то миг противник дрогнул
под нашим напором, и над рядами наёмников и московитов поднялся
радостный гул. Ляхи покатились назад. Медленно, а потом все
быстрее...
Но бой еще не окончен - самые
храбрые и дурные мятежники упорно бьются с рейтарами, не позволяя
начать преследования своих соратников. Плоскость моего меча,
жалобно лязгнув, в очередной раз приняла удар сабли "вора",
восседающего на гнедом коне. Тот весьма хорош - и при своих
немаленьких габаритах он искусно владеет клинком! Один удар мне
пришлось даже принять на козырек бургиньота - благо, противник
задел меня по касательной...