- Все отлично, Степан. Лишним
проверить не будет. Как говорят московиты: «Береженого Бог бережет»
– ответил я с ехидной улыбкой, прекрасно зная его реакцию.
- Я – Тапани! И ты прекрасно это
знаешь! Слишком быстро стал местным, ротмистр... Прав был мой дед -
если долго говоришь на чужом языке, сам превращаешься в чужака!
Отчасти предок Тапани был
действительно прав. Мне нравится в этих землях. Мне нравятся эти
люди: суровые, но честные, богобоязненные, но лихие в разгуле. И
да, я хорошо выучил их язык. Наш род обеднел еще при моем деде,
отцу с трудом удавалось вести торговлю, а на меня времени уже не
хватало. Но в наш дом в Дортмунде частенько заезжал новгородский
купец Василий, останавливался на постой - и рассказывал мне о
временах, когда Новгород звали Господином и Великим, о Соловье
разбойнике и русских богатырях. Этот седой старец, торговавший
пушниной, не только помог выбраться отцу из долговой ямы, но и
научил меня изъясняться на певучем языке московитов... Мне же
оставалось только практиковаться, благо купцы с востока никогда не
были редкими гостями в наших землях. А уж в какой восторг пришли
местные, когда на их смешливое: "нехристь" и "собака иноземная", я
ответил залихватской русской руганью! Авторитет мой в рядах
московитов поднялся до небес - учитывая, что они успели узнать,
чего я стою в бою!
Я вновь улыбнулся. А вот к
беспричинным улыбкам без повода эти северные люди относятся
настороженно... Как объяснил мне один дворянин из поместной
конницы: "улыбаясь, ты делаешь зубы беззащитными".
Видит Бог, мне нравится этот
народ.
От размышлений меня отвлекло
движение в рядах. Вперед нашего строя выдвинулся человек в
блестящей кирасе (отличной от нашей чёрной брони), с цепким
взглядом и соломенного цвета усами. Подбородок его блестит едва ли
не сильнее, чем отполированная сталь!
Этот швед французского происхождения
- прирожденный командир. Собрать вместе моих соплеменников,
французов, финнов, шведов и даже шотландцев! Заслужить их уважение
и успешно командовать ими - для это нужна недюжинная сила воли и
харизма лидера. При этом Якоб прост и мягок в общении и уважителен
с каждым солдатом. Говоря по совести, я боялся, что это может
привести к разброду в рядах нашего разношерстного войска, но пока
"Человек из гвардии", как уважительно называют его французы, держит
узды правления крепко.